Остальных тварей незамедлительно постигает та же участь.
— Охренеть… — негромко бормочет кудрявый миротворец, с отвращением разглядывая размазанные по асфальту внутренности. — Аддамс, да ты гребаный киллер. Богом клянусь, я такое только в фильмах видел.
— Экономит патроны, — бесстрастно отзываюсь я и снова прибавляю скорость, чтобы окончательно раздавить гниющие останки. Джип слегка потряхивает, когда правое переднее колесо наезжает на грудную клетку особенного крупного мертвеца. Под многотонным весом автомобиля рёбра твари ломаются с характерным громким треском. Мои губы дёргаются в слабом подобии усмешки.
Спустя несколько минут пути с левой стороны дороги обнаруживается с десяток относительно целых автомобилей, среди которых особенно выделяется канареечно-жёлтый Шевроле Камаро. И хотя эта машина не отличается особой проходимостью и не слишком подходит для нашего путешествия, Торп восхищённо присвистывает и вытягивает шею, чтобы получше рассмотреть шедевр американского автопрома.
— Это же Бамблби! — похоже, Тайлер целиком и полностью разделяет восторг хренова героя.
— Мне показалось или ты сейчас чихнул? — награждаю миротворца тяжёлым ледяным взглядом через зеркало заднего вида.
— Только не говори, что ты не смотрела Трансформеров, — Галпин цокает языком, будто речь идёт о классике мировой литературы, а вовсе не об идиотском современном боевике. — Ты вообще в каком веке живёшь, Аддамс?
— Предпочитаю не засорять мозг подобным шлаком, — я в тысячный раз закатываю глаза.
— Останови тут, — безапелляционным тоном заявляет Ксавье и тянется к ручке боковой двери, словно готов покинуть салон на полном ходу и со всех ног броситься к раздражающе яркому купе.
Презрительно скривившись, я перемещаю ногу на педаль тормоза — вовсе не потому, что решила подчиниться его идиотским командам. Просто канареечно-жёлтый Шевроле и вправду выглядит абсолютно целым, будто едва сошёл с конвейера. А в нашем плачевном положении особо выбирать не приходится.
Торп и Галпин поспешно выскакивают на улицу, потратив буквально секунду, чтобы оценить окружающую обстановку. В который раз поражаясь их бестолковому безрассудству, я внимательно осматриваюсь по сторонам и проверяю количество патронов в магазине автомата — хоть и точно знаю, что он полностью заряжен. Барклай удобнее перехватывает длинную винтовку и на мгновение прикрывает глаза, собираясь с духом. Если Бьянка и испытывает страх, то не подаёт вида — на её лице с крупными выразительными чертами написано выражение суровой решимости, и я невольно проникаюсь смутным подобием уважения.
— Знаешь, как пользоваться? — поймав её взгляд в отражении зеркала заднего вида, я кивком головы указываю на оружие в её руках. Антикварная винтовка Бердана с откидным затвором требует особого обращения.
— Мой отец служил в Афганистане, — уверенно заявляет темнокожая девица, криво усмехаясь уголками пухлых губ. — А ты где стрелять научилась? В жизни не поверю, что ты до эпидемии оружие в руках не держала.
— Мой дядя отсидел пятнадцать лет в Ла Модело,{?}[Одна из самых страшных тюрем мира. Расположена в Колумбии и славится тем, что там проходят войны между заключёнными.] — выразительно изгибаю бровь, одаривая Бьянку пристальным немигающим взглядом. — И это только первое заключение.
— Так и знала, — она одобрительно кивает и широко улыбается, демонстрируя ровный ряд белоснежных зубов. — Похоже, с тобой лучше дружить.
— Верно подмечено, — мне отчего-то хочется улыбнуться ей в ответ, но я вовремя останавливаю неуместный порыв. Мы не друзья и никогда ими не станем. Мы просто вынужденно связаны общей целью, поэтому привязываться к этим людям глупо и бессмысленно.
Коротко кивнув друг другу, мы с Барклай покидаем внедорожник и выходим на улицу.
В нос мгновенно ударяет стойкий запах разложения, гораздо более концентрированный, нежели за пределами городка. Отвратительная вонь в нашем мире теперь повсюду.