В комнате кучками стояли племенные вожди, тарханы, и другая знать и вполголоса вели разговоры. Негромко играла приятная музыка.
Барсбек поискал глазами и не нашел среди них ни Бахту, ни Куфина.
«Значит, они все же побоялись приехать к беку», — мелькнула мысль в голове Барсбека.
Абадия же с сожалением думал, что приехали не все ханы, и это может нарушить его планы. Впрочем, отступать было все равно поздно.
Введя Барсбека в комнату, Абадия громко объявил:
— Господа, прошу пройти за мной.
Тут же открылась вторая дверь, и все увидели большой зал.
Посредине зала был накрыт длинный стол. На столе виднелись различные явства: мясо, рыба, фрукты. Стояли серебряные и золотые кувшины с напитками.
Племенные вожди и тарханы заняли место у стола.
Барсбек, удивлявшийся необычно ласковому поведению Абадии, покосился на стол и поинтересовался:
— Бек, ты решил пир устроить? Что за праздник у тебя? Ты же звал нас на совет?
Абадия, сладко улыбаясь, проговорил:
— Дорогой Барсбек, волею Великого кагана я был поставлен руководить Хазарией. Но я хорошо помню, что хазарский народ состоит из многих племен, и наше государство крепко до тех пор, пока мы вместе. А потому вожди племен для меня, как родные. Неужели я не должен радоваться приезду родни?
— Да, ты прав, — нахмурил брови Барсбек.
— Не хмурь брови, хан, ты проявил себя на войне, как смелый воин. Я знаю, что ты давал советы Иосифу, но он к ним не прислушался, и потому мы проиграли битву. Ты не виноват в этом. А потому я и в самом деле рад видеть тебя. Да и что нам делить с тобой? Ты же не хочешь стать каганом? — проговорил Абадия, пытливо взглянул в лицо Барсбека, словно хотел проникнуть в его мысли, и тут же снова рассмеялся.
— Нет, — сказал Барсбек, почувствовав, как по его спине пробежал холодок, — подозрение в претензиях на царский трон легко доводит до смерти.
— А что же тебя смущает? — спросил Абадия.
— Больно уж ты ведешь себя необычно, — честно сказал Барсбек.
— Ах, это! — всплеснул руками Абадия. — Ну, я знаю, что ты меня считаешь жестоким. Да, Абадия строг, но строг он только к тем, кто замышляет против кагана зло. А пир? За пиром удобнее обсудить наши дела. Сам понимаешь, неужели после такой победы славяне не захотят пройтись по нашим землям? Мы ведь у них, как кость в горле, — перекрыли торговый путь по Танаису, да и на путь по Днепру заримся.
После такого откровенного разговора Барсбек даже засомневался, стоит ли ему требовать от кагана смещения Абадии. Тем не менее Барсбек решил довести дело до конца.
— Я хочу встретиться с каганом, — сказал Барсбек.
На лице Абадии появилось удивление. Он отпустил плечи хана.
— Зачем тебе, дорогой Барсбек, понадобилось отвлекать кагана от приятных дел?
— Это я скажу самому кагану — сказал Барсбек. — Вожди племен имеют право встретиться с каганом, когда им понадобится. Или ты не хочешь, чтобы я встретился с каганом?
Абадия сокрушенно всплеснул ладонями.
— Да как же я могу помешать твоей встрече с ним, если он захочет встретиться с тобой? Но только завтра — приходи во дворец, и каган тебя примет. Надеюсь, примет. Это зависит только от кагана. А сегодня — извини. Никак нельзя — не опущу я тебя с пира.
Барсбек поклонился.
— Конечно, с твоего пира я не уйду, так как чту гостеприимство.
Места тарханов на пирах были распределены в зависимости от древности и силы рода. Правда, рядом с Абадией давно уже сидели иудеи.
Барсбек хотел сесть на свое обычное место, но Абадия придержал хана:
— Дорогой Барсбек, садись поближе ко мне.
Барсбек сел на указанное ему место, и оказалось, что он сидит рядом с вождями и тарханами других племен. Его люди остались в дальнем конце стола. Другую сторону стола заняла иудейская знать.
— А иудеи-то отдельно сидят, — шепнул ему на ухо хазарский тархан Хатун.
Сидевший напротив иудей Моше, услышав его слова, проговорил:
— Многие из хазар следуют разным верам. И у каждой веры есть ограничения в пище и питье. Поэтому бек решил сажать на пиру знатных людей так, чтобы они сидели рядом с единоверцами.
Барсбек хмыкнул.
— Странно, раньше каждый сам брал то, что ему нужно. Моше заметил:
— Не думаю, что мусульманину будет приятно сидеть рядом с человеком, который ест свинину и пьет вино.
Барсбек пожал плечами и ничего не ответил. Он верил в своих богов, они в своих.
Через час, после выпитого вина, в зале стало веселее: играла музыка, танцовщицы кружились в танце, слыша-лись громкие голоса подвыпивших людей.