- Если вы найдете его и сумеете доказать нам, что скопившийся в нем за все эти годы гнев не разорвет на куски наше королевство, мы признаем его. И если нам это удастся, мы попытаемся восстановить его эльфийские способности.
- Да будет так, и да исполнится воля Великого Господина, и пусть пребудет с нами наш небесный покровитель Гед! - торжественно произнесла Пакс и добавила: - Я верю в то, что мы найдем принца и что он сможет достойно править этим королевством. Иначе боги не стали бы отправлять меня в этот поход.
- Да будет так! - со вздохом сказал Амбротлин. - Если действительно дело обернется так, что злые козни окажутся разрушены, то безмерная радость посетит наш эльфийский род - род Источника.
- Я собираюсь задать вам множество вопросов, - сказала Пакс, - и с вашей стороны самым мудрым решением будет не пытаться уйти от ответов, а, наоборот, отвечать по возможности полно, четко и, разумеется, искренне.
Эльф удивленно поднял брови, и на его губах мелькнула насмешливая улыбка.
- Что я слышу? Человек, пусть даже паладин, собирается учить эльфов тому, что есть мудрость? Впрочем, пожалуй, к этому все и идет. Ладно, посмотрим, как оно обернется в будущем. Разумеется, я отвечу на все вопросы, и клянусь своей честью и честью своего рода, что в ответах моих будет только правда. Пусть это поможет восстановить мир и покой в Лионии!
ГЛАВА XIX
- Раз уж вы решили, что ваш долг - найти наследника нашего престола, начал свою речь капитан рыцарей Фалька, - мы, в свою очередь, считаем своим долгом попытаться помочь вам в этом благородном деле.
Пакс не могла не улыбнуться, глядя на выражение его лица.
- Вы знакомы с Верховным Маршалом Арианией? Лицо рыцаря дрогнуло, но он спокойно ответил:
- Да, мы как-то встречались с ней в Верелле. Потрясающая женщина.
- Может быть, она успела посвятить вас в некоторые тайны моего прошлого? - с полным безразличием на лице осведомилась Пакс.
- Ну... - Фалькианец явно растерялся, получив столь дерзкий вызов. Да хранит меня Фальк! - выдохнул он наконец. - У меня нет никаких причин сомневаться в том, кто вы и являетесь ли той, за кого себя выдаете. Всем известно, что паладины не могут лгать, не потеряв своих способностей. Если говорить совсем честно, то мое несколько настороженное к вам отношение вызвано лишь тем, что я в какой-то мере считаю: рыцарь ордена Фалька вполне управился бы с тем делом, для исполнения которого Великий Господин назначил одного из паладинов Геда.
- Я прошу учесть, что любой член вашего ордена, рожденный и выросший в Лионии, изначально признавал смерть принца свершившимся фактом,- осторожно заметила Пакс.- Быть может, именно мое неведение сыграло в мою пользу, когда высшие силы выбирали смертного исполнителя своей воли.
- Странно, такие рассуждения я скорее готов был услышать от киакдана, а не от последователя Геда. Пустота требует заполнения - не это ли вы хотите сказать?
I
- Не совсем так, - покачала головой Пакс. - Хотя, может быть, вы уже знаете, что окончательное исцеление моих душевных и физических ран я получила от одного из киакданов. А сказать я хотела лишь то, что новый принятый на службу офицер всегда может заметить недостатки подразделения, с которыми старослужащие привыкли мириться и даже перестали замечать их.
- Ну что ж, вы использовали образ, близкий нам обоим как воинам.
- Скажите мне лучше, госпожа Паксенаррион, как и где вы собираетесь начинать свои поиски? В Союзе Восьми Королевств немало мужчин подходящего возраста, и даже если мы отбросим всех темноглазых брюнетов, заведомо не являющихся наследниками нашего престола, то все равно поле деятельности остается более чем обширным. - С этими словами барон Хальверик налил Пакс и капитану рыцарей Фалька сиба из большого кувшина.
На этот раз старейшие пэры и бароны собрались вместе с Пакс и капитаном ордена Фалька в покоях королевы. Приглашены были в первую очередь те, кто мог вспомнить что-либо о королеве и наследнике. Эльфы удалились, чтобы отдать последние почести усопшему королю в соответствии с их обычаем. Уходя, они пообещали Пакс вернуться по первому ее зову.
На некоторое время Пакс замолчала, пытаясь уловить в водовороте бурливших у нее в голове мыслей ту, что выражала волю высших сил.
- Я думаю, - проговорила она, - что начать нужно с истории этого меча. Я собираюсь переговорить с вашим племянником, господин барон. Мне нужно будет посетить Алиама Хальверика, увидеть то место, где он нашел меч, и услышать от него точно, слово в слово, то сообщение, которое передали ему эльфы. Насколько я понимаю, они предложили Алиаму Хальверику передать этот меч тому, для кого он был выкован. И сказано это было так, словно в то время он мог сделать это, выполнив пожелание эльфов буквально. Если бы так все и произошло, то меч попал бы в руки своего владельца и подтвердил, что тот является принцем. Но, по всей видимости, ваш племянник не знал, что где-то в его окружении находится принц. Не знал он и того, что этот меч заколдован. По крайней мере, так нам сообщил Амбротлин. Нужно будет подробнее расспросить его об этом. А пока что
я хотела бы просить вас рассказать мне все, что вы помните о юном принце. Джуриам, предлагаю начать с вас.
- Уважаемая госпожа, я ведь и сам тогда был почти мальчишкой. Столько лет прошло, многое забылось. Но в любом случае я запомнил принца очень живым и непоседливым ребенком. Четыре года ему было или пять... Умел он задать нам жару. У него были рыжевато-золотистые волосы, почти такие же, как у его отца, разве что чуть светлее, как это часто бывает у детей.
- Какие-нибудь особые приметы у него были?
- По крайней мере мне об этом неизвестно, уважаемая госпожа. Кто бы доверил нянчиться с младенцем совсем юному пажу, у которого еще нет своих детей? Я встречался с ним, только когда он чуть подрос и стал бегать по дворцу. Я помню, как однажды он вылез через окно на карниз и по дороге спихнул с подоконника вазу с цветами...
- Как же, как же, помню я этот случай, - вступил в разговор лорд Хаммарин. - Видит Фальк, этот мальчишка действительно не раз и не два заставлял нас серьезно переживать за него. Очень уж он любил залезать куда-нибудь повыше. А в тот раз цветы вместе с вазой полетели вниз, во двор замка, едва не угодив в голову старине Ферсину, да упокоят боги его душу. Осколки вазы разлетелись по всему двору. А было принцу тогда года три, не больше.