- Ну все, твой свет нам больше не нужен. Попроси, чтобы он погас.
- Кого попросить? - Пакс почувствовала себя полной дурой.
- Как кого? Тех, чьи имена ты произносила в огне. С кем ты? Под чьим ты покровительством? Ты же паладин, не забывай. Не колдунья и не волшебница. Ты не приказываешь, ты просишь.
"Пожалуйста", - мысленно произнесла Пакс, все еще не понимая толком, что и как нужно делать. Свет исчез, а где-то внутри нее пробежал добродушный смех.
- Неужели вы это и имели в виду? - не веря сама себе, спросила Пакс киакдана, зажигавшего одну за другой свечи в настенных канделябрах. Неужели вы и вправду хотите сказать, что я - настоящий паладин, после всего того, что...- Она замолчала, не договорив фразу.
- По паладинам я не специалист, - твердо заявил колдун, - но что-то с тобой действительно произошло. Я могу с уверенностью сказать тебе, что ты ни в коем случае не киакдан. Мы оба знаем, что ты не маршал Геда. Ты не колдунья. Не эльф. Остается не так много вариантов, объясняющих наличие у тебя некоторых особых дарований. И, по-моему, паладин - это то звание, которое подходит тебе лучше всего.
- Но я же была... - Она запнулась на полуслове, но киакдан ее понял.
- Видишь ли, - сказал он, - мне всегда было непонятно, как паладины Геда могут считаться защитниками слабых и обделенных, если сами они никогда не были ни слабыми, ни обделенными в чем-либо. Сокол не сострадает мыши, волк не сочувствует овце. Если даже случится чудо и удастся приручить волка, он станет отличной овчаркой, но никогда не узнает, что чувствует при его появлении овца и как вообще она живет в этом мире. Тебе, Паксенаррион, повезло гораздо больше. Тот период твоей жизни, когда ты была трусливой, не способной сражаться, поможет тебе понять других. Тебе знакомо горькое чувство собственной беспомощности, и ты знаешь, какое зло делает человека таким. А значит, ты гораздо больше приспособлена к тому, чтобы сражаться против этого зла. По крайней мере, мне кажется, что дело обстоит именно так.
Пакс по-прежнему не могла прийти в себя. Она сосредоточенно разглядывала палец, из которого только что исходил свет. Она хотела возразить киакдану, сказать ему, что все это не может быть правдой, что ее душа была слишком, слишком глубоко ранена, что ей еще нужно много времени и сил, чтобы просто залечить эти раны, не говоря уже о каком-то шаге вперед... Но одновременно в глубине ее души росла уверенность в том, что она обладает какой-то новой огромной силой. Радость и упоение наполнили ее. Чем-то это было похоже на упоение битвой, но ощущалось сильнее и ярче, как сильнее и ярче пламени свечи был свет, исходивший из ее руки.
ГЛАВА VII
Дорога от Вереллы была Пакс знакома. Несмотря на то что с последнего перехода по этому пути прошло уже три года, Пакс помнила каждый изгиб дороги и большинство придорожных деревушек. В этих деревнях на постоялых дворах она в основном и ночевала, потому что с наступлением осени ночи в этих краях становились уже довольно холодными. Днем Пакс делала хорошие переходы, но старалась не слишком торопиться, чтобы не измотать себя вконец этой дорогой.
Когда она подходила к последнему холму, загораживавшему от нее панораму городка у Восточной крепости герцога, пошел холодный мелкий дождь, сразу же притушивший яркие краски золотой осени. Пакс усмехнулась, вспомнив о том, как когда-то мечтала вернуться сюда на коне в прямом и переносном смысле, во всем блеске славы и обязательно в яркий солнечный день. Теперь же ей пришлось даже снять с лука тетиву и спрятать ее в поясной кошель, чтобы та не намокла. Будучи одиноким путником, Пакс, к своей радости, могла хотя бы идти по менее раскисшей от дождя обочине, чего нельзя было делать во время следования в колонне. Она надвинула капюшон и стала подниматься в гору. Быстро холодало. Каждые несколько минут Пакс приходилось промаргиваться, чтобы стряхнуть с ресниц набегавшие дождевые капли. На вершине холма ее чуть не сдуло встречным ветром. Дождь пошел еще сильнее. К счастью, дальше дорога шла под гору и идти по ней было легче. Вот впереди показался и сам городок. По правую руку от дороги, как и прежде, стоял каменный домик, за которым простирался огромный яблоневый сад. За домом Коулы показался мост и чуть выше по течению реки - мельница.
Пакс критически посмотрела на свой промокший плащ, на сапоги с налипшей на них глиной и решила идти на постоялый двор. Коула не ждала ее появления и, может быть, даже не узнает ее. Пакс прошла мимо ворот ее дома и направилась дальше к центру городка. Вода в речке поднялась высоко и была очень мутной. Судя по всему, выше в горах дожди шли уже не один день. Как показалось Пакс, камни, из которых был сложен мост, приобрели более выраженный синий оттенок, чем в былые годы.
Несмотря на то что еще не стемнело, на улицах было очень мало людей. За занавешенными окнами почти везде горели свечи. С рыночной площади она свернула налево, в сторону постоялого двора. Вот и знакомый дом, к которому Пакс подходила, мечтая о теплом очаге и горячем ужине. Дверь была прикрыта от дождя и ветра, но легко распахнулась, стоило Пакс надавить на нее плечом. Проскользнув внутрь дома, Пакс поспешила закрыть дверь за собой. Большой зал был освещен несколькими масляными лампами и огнем, пылавшим в большом камине. От промокшего плаща Пакс тотчас же стали подниматься струйки пара. Проморгавшись и стряхнув с лица дождевые капли, Пакс откинула капюшон.
- Добро пожаловать, путник. Могу ли я чем-нибудь быть вам полезен?
Трактирщик выглядел точно так же, как в тот год, когда Пакс в последний раз была здесь. Тогда сама она была едва оперившимся новобранцем, мечтавшим о том времени, когда будет запросто приходить в харчевню, как это делали старшие товарищи по службе.
- Пожалуй, что да, - улыбнулась трактирщику Пакс. - Я бы хотела поесть, помыться и...
- Наверное, вам потребуется и комната для ночлега?
- Пока точно не знаю, - пожав плечами, ответила Пакс и повесила плащ на крюк у двери.
- Поздновато отправляться в дорогу вечером в такую погоду, - начал было убеждать ее трактирщик и вдруг замолчал. Пакс посмотрела на него и заметила, что он с изумлением рассматривает кольцо на ее правой руке. Он поднял взгляд и, нахмурившись, поинтересовался: - Разве вы из герцогских...
Пакс кивнула.
- Да. Я служила в роте герцога Пелана. Это кольцо герцог вручил мне, когда мы виделись в последний раз, и сказал, чтобы я возвращалась, когда я... если и когда я... в общем, когда я разберусь со своими делами.