— Готово, — сообщили Силы. — Кстати, с того парня, что рядом с пещерой, я тоже снял.
— А зря, — тихонько фыркнул Джей, впрочем, не тешивший себя надеждой на то, что от проклятого Лиенского можно так просто избавиться.
— Благодарю, — сказала девушка и поставила следующий в списке вопрос. — Еще нам понадобится энергия для гибельного заклятия. Если мы не убьем Кальтиса, то живыми нам далеко от Альвиона не уйти.
— Берите сколько нужно. Защищать этого ублюдка мне распоряжений не давали, — злорадно и даже с предвкушением, чем изрядно удивил даже мстительного Джея, отозвался Источник.
Бог Воров переглянулся с сестрой и отвесил ей легкий поклон, великодушно уступая честь солировать в магической мести. Благодарно кивнув, Элия вышла на поляну и кликнула разъяренного и разобиженного Элегора, стоявшего около дорожных сумок в окружении часовых. Изнывающий от вынужденного бездействия юноша наблюдал за четкими действиями военных, выискивая какой-нибудь шанс улизнуть из-под надзора.
— Иди сюда, малыш. Авось пригодишься.
— Почему его? — удивился Джей.
— Лучше, если кровь будет из близких истоков и примерно одинаковый уровень силы, — быстро объяснила принцесса.
Не спеша, словно оказывая ей одолжение, герцог подошел с лоулендцам и со злым ехидством вопросил:
— Чем моя скромная персона может "пригодиться" вашему высочеству?
Не обращая внимания на колкость Элегора, Элия забрала свою сумку, вернулась в грот и принялась за работу. Достала один из ножей скоморохов. Напрямую черпая силы от Источника, она расчертила на мягком серебристом песке пещеры круг. Порывшись в кармане блузки, она извлекла из-под подкладки три черных волоса, пояснив Джею:
— Из шевелюры Кальтиса.
— Сейчас ты увидишь работу истинного мастера магии, мальчик, — снисходительно бросил принц Элегору.
Тот собрался было по привычке огрызнуться, но передумал, молча записав оскорбление на счет Джея.
Бросив волосы в середину прочерченного круга, принцесса кольнула ножом палец, и несколько капель алой божественной крови упало на светлый песок.
— Джей, — девушка протянула принцу оружие, и он повторил процедуру.
— Герцог, — Джей отдал нож Элегору. Принц уже понял, что за заклинание собралась вершить сестра, и ликовал. Он и сам не мог бы выбрать лучшего заклятия для мести — "Пламя троих". Накладываемое на врага крови, оно мучительно переводило недруга в следующую инкарнацию, назначенную в соответствии с "заслугами" души, не давая времени для раскаяния и очищения. Правда, Джей, не смотря на практичное объяснение Элии, все равно считал, что третьим следовало выбрать Дариса, ведь у того было больше причин ненавидеть Кальтиса, но соваться под руку с предложением к магу во время сотворения заклинания посчитал неуместным. Сестре виднее. Колдует Элия не хуже, чем принц ворует. Элегор молча присоединил свою кровь к пролитой принцем и принцессой.
Когда кровь окропила песок и волосы врага, Элия, плавно опустившись на колени, воздела руки и заговорила, начиная творить волшебство. Не владея музыкальным слухом, но в совершенстве чувствуя ритм, девушка отдавалась заклятию, вкладывая в чары всю свою жажду справедливого суда убийце семьи и неистовое божественное желание жизни. Если б душа хоть одного из троих воспротивилась намерению колдуньи наказать Кальтиса, то энергия заклятия с утроенной силой обрушилась бы на плетущую магический узор принцессу, и страшен был бы конец богини. Она знала это, но готова была идти на риск ради возмездия, ради того, чтобы прощальные слова уходящих в следующую инкарнацию родичей не звучали больше в ее ушах, не преследовали во снах. Когда последняя фраза, зазвенев, растворилось в напряженной тишине, волосы Кальтиса вспыхнули, плавясь в серебристом огне, которым запылала пролитая кровь богов…
Кальтис неторопливо мерил шагами свою спальню, терзаясь мыслями о том, каким будет ответ Элии. Бросив взгляд на огромную кровать, он представил себе лежащую на ней девушку. Белая кожа на белом шелке простыней… Двое на одном ложе… Ее слова, оброненные этим утром, не давали покоя, внушая такую нелепую, такую мучительную и горько-сладкую надежду. Стиснув зубы, он рванул ворот рубашки. Две оторвавшиеся пуговицы почти неслышно утонули в густом ворсе ковра.
"Не думать пока об этом! Не думать!!! Завтра…"
Король почувствовал, как сердце сжалось в болезненный комок, словно его сдавили чьи-то ледяные пальцы. Дыхание перехватило. Шатаясь, Кальтис кинулся к окну, рванул, отворяя, тяжелую раму. В комнату хлынула ночная прохлада. Судорожно вдыхая кристальный воздух, король вцепился в подоконник. Перед глазами у него замелькали красно-оранжевые пятна, голова закружилась. Сердце пульсировало мучительной болью, разгоняя ее по всему телу. Во рту появился медный привкус крови. В какой-то миг королю показалось, что он слышит голос Элии, прекрасный, холодный и жесткий. Каждое ее слово словно вгоняло в грудь Кальтиса раскаленные иглы.