— Ты бы, ясонька, отдохнула, — Ливий бережно погладил её по худеньким плечам, - ступай, приляг.
Она подняла голову, взглянула на него, и такой любовью, такой бесконечной теплотой был наполнен её взгляд, что острой болью кольнуло сердце Арий Конрада. Когда-то и Демира смотрела на него так, а он зрел впереди лишь холодный блеск золотой Книги Бессмертия.
— Я хорошо, милый, ты не тревожься, — уверила Валерия, — я за невестою шла. Подсобить тебе хотела, плат выбрать покровный, — обратилась она к Арии, — там их полдюжины, один краше другого.
— Всё едино, в какой саван замотают, — бросила в ответ принцесса.
— Ступай и облачайся! – приказала Демира. – Не давши слова – крепись, а коль дала – слова держись!
Ария обернулась, бледность покрыла её лицо.
— Слова я держусь, моя королева, — зло усмехнулась она, — я буду самой красивой невестою! Не обману ожидания сватов, не нарушу обрядов, не посрамлю память предков и традиции Руаны!
— Иди уже, — махнула рукой Демира, — народная героиня!
Ария дёрнула плечом, но сдержалась, ничего не сказала. Резануло её равнодушие королевы, силилась прочесть она за непроницаемым спокойствием подлинные чувства правительницы Руаны. Не смогла. Ужели королева всё ещё рассержена её побегом? Нет, ведь всё сложилось, как предрекалось. Ария помолвлена с Феанором, она станет женой владыки острова Форс, она избавит его народ от чудовища. Она перевернёт новую страницу истории.
Демире всё равно, что на душе у принцессы. Её заботит лишь, чтобы та прошла предначертанный путь, исполнила великую миссию, как сама королева когда-то. Странно было бы ожидать от неё сочувствия, жалеют-то слабых. И всё-таки, больно, когда прошедшая и знающая так много Демира безразлична к той, кто стоит в самом начале пути и которой так трудно даются первые шаги.
В невестиной спальне суетились девки, раскладывали платки на кровати. Длинное белое платье из богато затканной серебром и золотом парчи висело на стене. Рубаха, что надевалась под него и виднелась в вырезах рукавов и на груди, тонкая-тонкая была, если свернуть, через кольцо пролезет, и вся расшитая шёлковой серебряной нитью.
— Красота какая! – не сдержала вздоха восхищения Ария. – Вот уж постарался мастер!
— Ползимы тебе свадебный наряд шили, — отозвалась Валерия, — сама королева алмазы гранила на отделку.
— Да, — принцесса тяжело опустилась на лавку, — она умеет. Красивые камни, будто слеза чистая, из её рук выходят.
— Что с тобою? – супружница министра присела рядом, заглянула ей в лицо. – Ты не рада совсем? Не по своей воле идёшь к алтарю?
— Кто спрашивал мою волю, Валерия? – Мрачен был взор принцессы. – Она не оставила мне выбора. Она поставила передо мной решение судьбы целого народа!
— Да что тебе до них? Отказала бы! – горячо отозвалась Валерия.
— Ты готова взять на себя смерти сотен людей? – Чёрными сполохами сверкнул взгляд Арии. – Баб, стариков, малых детей? Жить себе дальше, как привыкла, и знать, что могла бы спасти их, и они тоже жили бы, но ты не захотела?
Супружница министра не выдержала огня в её глазах, отвернулась к окну, взвешивая услышанное и примеряя на себя.
— Нет. Не смогла бы, - проговорила она тихо.
— Вот и я не смогла! – отрезала принцесса. – Девки, — велела она, — принесите поесть! С рассвета в дороге, а до стола ещё когда!
— А что, жених совсем уж плох? – осторожно спросила Валерия. – Он царь...
— Он царь, — кивнула Ария, ощутив вдруг странный щем в груди, — и неплох. Он красив и молод. И, если верить тому, что говорят о нём, храбр. Но я видела, как ты смотришь на дядьку! – добавила она с горечью. – И видела, как смотрит дядько на тебя! Как тают ледники в глазах Бессмертного, когда говорит он о моей королеве! А каким огнём горел взор инквизитора Кронии, когда приехал он за своею Гарканой!
— Ты знаешь инквизитора Кронии? – живо спросила Валерия.
— Доводилось видеть, — ответила Ария, — а тебе до него что?
— Это ему я обязана тем, что стала женой министра и ношу его ребёнка, — объяснила Валерия.
— Боги знают, как сплести людские дороги и судьбы. — Принцесса смотрела на своё свадебное платье, и колючей болью был наполнен её взгляд.
— Ну, полно! – Валерия нерешительно обняла её, притянула к себе. – Как знать, может быть, забьётся живее твоё сердце рядом с этим царём…
— Моё сердце – да, быть может, — вздохнула Ария, взглянула на рубин в своём перстне, — а вот сердце царя будет хранить молчание. Я для него – лишь та, кто избавит его страну от Дагона. Воин. Избавительница народа от чудовища. Героиня. Но не любимая.
— Знать ли нам, какими путями мы ходим? – возразила Валерия. – Время покажет, кто ты царю.
— Скажи, Валерия, — Ария повернулась к жене министра, взглянула с мольбой, — там, в Северном Гарнизоне, не знала ли ты молодого воина, Рихарда?
— Знавала, — кивнула она, — он усердный ученик и хороший солдат. А он тебе кто?
— Он, — сдавленно проговорила принцесса, — единственный, кто любил меня.