Резко опустив клинок, изменник прижал гуань дао к броне Шибана. Личины их шлемов оказались на расстоянии ладони, подсвеченные всполохами расщепляющих полей.
— Я вцеплюсь в них обеими руками, когда придет час, — с беспощадной честностью ответил чемпион Детей Императора. — А до тех пор молчи о том, чего не знаешь.
— Мы знаем, что такое перемены, — возразил хан.
— Ты узнаешь, что такое смерть.
— Согласен. Но не сегодня.
В этот момент визг двигателей достиг высшей точки, и стены мостика затряслись. Шибан обеими руками оттолкнул противника на один большой шаг. Мгновенно среагировав, вражеский легионер нацелил острие сабли в сердце потерявшего равновесие хана.
Но удара не последовало. Кристалфлексовый купол над ними рассыпался, мерцающие осколки разлетелись по всему капитанскому мостику. Пузырь воздуха рванулся в пустоту, унося с собой кружащиеся тела членов экипажа.
Готовые к этому Белые Шрамы позволили вихрю подхватить их. Дети Императора инстинктивно включили магнитные замки на сабатонах и остались внутри, прикованные к дрожащей палубе. Взрывная разгерметизация быстро разделила две враждебные силы.
Над обоими отрядами, выше неровных краев разбитого купола, зависла «Грозовая птица» Пятого легиона. Она продолжала обстреливать разрушенный мостик из спаренных болтеров.
Извернувшись, Шибан протянул руку к открытому пассажирскому отсеку и уцепился за край люка. Он подтянулся и залез внутрь, как и Джучи с еще двумя братьями — больше никто не уцелел. Глянув вниз, хан сначала увидел только мешанину окровавленных трупов, которые сталкивались с обломками, подхваченными воздушным потоком на командных уровнях мостика.
Потом Шибан заметил мечника — тот смотрел прямо на него, упираясь в командный трон.
— Белый Шрам! — гаркнул чемпион по открытому каналу, перекрывая рев бури. В его тоне ясно слышалось отвращение. — Я ведь слышал легенды о вашей храбрости!
Хан промолчал и заполз дальше в глубь отсека. «Грозовая птица» отлетела от разваливающегося мостика и направилась в гущу пустотного сражения.
— Сколько конвойных судов захвачено? — спросил он пилота, устало закрепив глефу в настенной стойке.
— Теперь все они в руках врага, — прозвучал бесстрастный ответ.
Шибан кивнул. Напротив, прислонившись к дальней стене, сидел Джучи и тяжело дышал через поврежденную вокс-решетку.
— Передай всем отрядам: отступать на фрегаты. Мы уходим в пустоту.
Хан подумал, не стоит ли в последний раз взглянуть на воина, который одолел его с такой легкостью. Возможно, ему хотелось отсалютовать врагу или сказать нечто вызывающее.
«Не сейчас. Я уже сыт по горло».
— Значит, все! — прорычал Шибан и нажал на рычаг, поднимая рампу. — Запускай движки, уноси нас отсюда.
Пертурабо необратимо разрушил неприступную оборону Замкового Камня, но впоследствии Дети Императора возвели свои, вполне надежные укрепления. Теперь связанные между собой пушки, размещенные по окружности стыковочных уровней, простреливали ближний космос пересекающимися лазерными лучами. Их поддерживали противокорабельные торпеды, что оставляли за собой светящиеся следы.
Звездолеты Пятого легиона ныряли и петляли сквозь шквал снарядов. Сначала последовательными волнами атаковали перехватчики, которые закладывали виражи и кренились, заходя для обстрела орудийных площадок. Пилоты безумно близко прижимались к бронированным стенам цитадели и, проносясь вплотную к округлым адамантиевым пластинам, выпускали ракеты из роторных установок. Вскоре внешняя оболочка станции запылала, в вакуум рванулись трескучие языки пламени из горящих складов с боеприпасами и перебитых топливопроводов.
За истребителями, ослабившими оборону врага, последовали тяжелые десантные корабли с пехотинцами на борту. «Громовые ястребы», «Грозовые птицы» и «Огненные хищники» прорывались через неприятельские заслоны, паля из болтеров, и врубали посадочные двигатели. Многие были разбиты на куски залпами со стационарных позиций, но десятки достигли цели, пробившись в тень великанских доков.
Проникнув внутрь, «Огненные хищники» ответили из собственных орудий ближнего боя. Вражеские укрепления мгновенно исчезли в дрожащих волнах неоново-белого пламени. «Громовые ястребы» промчались сквозь вихри обломков, спустились вдоль колоссальных стыковочных платформ и высадили отделения прорыва. «Грозовые птицы», которые превосходили их в броневой защите и боевой нагрузке, продвинулись еще дальше, выдерживая по пути к целям сосредоточенный огонь неприятеля. В глубине плацдармов транспорты изрыгнули штурмовую бронетехнику, боевые машины пехоты и самоходные орудия.
Выгруженная артиллерия начала обстрел, наращивая интенсивность. Под его прикрытием мобильные отделения Белых Шрамов устремились вперед из точек высадки сквозь грохочущие шквалы вражеских снарядов. Они пробили первые кольцевые переборки, зачистили стрелковые ячейки и развили наступление, позволив другим отрядам выдвинуться на передовую для участия в штурме. Из распахнутых пастей транспортов спускались все новые тяжелые орудия, и вскоре захватчики ответили на залпы из глубины пустотного порта беспощадным огневым валом. Все их удары были мощными, быстрыми, скоординированными, какими всегда славился Пятый легион. Годы упорной гражданской войны, впрочем, умерили безудержный пыл чогорийцев.
Они стремительно захватили четвертый и пятый доки — самые дальние от центра железные щупальца, вытянутые в пустоту, — заняли посадочные зоны и создали там опорные пункты. В третьем доке вскоре вспыхнула жестокая битва: окопавшиеся Дети Императора остановили продвижение лоялистов, дав им свирепый отпор. Сражение быстро перекинулось на ремонтные верфи, предназначенные для космических левиафанов. Дульные вспышки и всполохи разрывов озарили гигантские гравикраны и выгрузочные станции, огромные переходные мосты и грейферные ковши, но ненадолго. Облака дыма, ползущие в локальной атмосфере доков, затянули все вокруг.
Когда изменники перебросили дополнительные силы в пятый док, угрожая правому флангу наступления Белых Шрамов, к штурму, как и планировалось, присоединился второй эшелон верных легионеров. На врагов ринулись дикие наездники Чогориса, отделения на гравициклах и спидерах, которых при первом ударе держали в резерве. Летающие машины с визгом проносились над горящими причалами, мимо идущей в атаку пехоты и дальше, в темную пасть цитадели.
Тяжелые транспорты, преодолев ореол противокорабельного огня, доставили подкрепления на растущие плацдармы. «Лэндрейдеры», тяжко рухнув из грузовых клетей в трюмах «Громовых ястребов», катились по палубам доков и рассекали неприятельские ряды лучами лазпушек. Боевые танки «Сикариец»[11] с рокотом набирали полный ход и, опасно раскачиваясь, крушили дымящиеся руины стационарных укреплений. Новые отряды штурмовых спидеров, сброшенных с десантных судов, немедленно устремлялись в атаку, петляли и закладывали виражи под вражеским обстрелом.
Довольно скоро линия фронта достигла Внутренних доковых ворот, шести увенчанных аквилами порталов под готическими арками, в каждый из которых мог пройти пустотный корабль эскортного типа. Находились они глубоко в недрах Замкового Камня. Сейчас врата пылали, их уносящиеся ввысь столпы трескались, а внешние противовзрывные створки озарялись красными вспышками непрерывных минометных залпов. Как только Пятый легион приблизился к цели, на лоялисгов обрушились все наземные подразделения, собранные для защиты ворот. Там были тактические отделения Детей Императора при поддержке батальонов смертных солдат из предавших полков Армии, а также поспешно развернутые танковые взводы и бронированные шагоходы. Опустошители в шлемах с ляписной отделкой заняли господствующие позиции по обеим сторонам порталов и быстро превратили их в огневые мешки, заваленные остовами подбитой техники. Закаленные в боях пехотинцы Третьего легиона пробились навстречу передовым братствам Чогориса, и в тени колоссальных ворот закипела рукопашная схватка. Под свист и грохот артобстрела испытанные клинки и болтеры собирали жуткий урожай в кровавой симметрии взаимоуничтожения.