Воздух задрожал, сжавшись перед вспышкой, которая вывернет реальность наизнанку и метнет живое копье варпа в мир чувств. Эйдолон поднял громовой молот, ожидая кратковременный перенос, а вместе с ним мимолетную передышку от вечной агонии его жизни.
– Что именно? – спросил Вон Калда. Его голос становился все тише по мере нарастания телепортационного заряда.
Эйдолон улыбнулся.
– Что мы живем ради этого.
Затем помещение залил свет, чувства погасли, и какофоны отправились через миры и разумы в ревущее сердце битвы.
Шибан нанес мощный удар, надеясь, что вес гуань дао позволит сломать вражеский меч. Противник мастерски парировал, не обращая внимания на засыпавшие его доспех искры расщепляющего поля. Вокруг них продолжался ожесточенный ближний бой, распавшийся на отдельные поединки в затененных уголках зала. Под ногами оглушительно выли двигатели «Терце Фалион».
Легионер Детей Императора был силен и искусен в обращении с мечом. Как все сыны Кемоша он использовал классическую технику фехтования. Их клинки снова столкнулись, не принеся ни одному из противников преимущества. Воины разошлись, двигаясь осторожно и высматривая бреши в почти идеальной защите.
– Что с тобой случилось? – спросил его враг, бросив взгляд на нескладные конечности и грубую броню.
Шибан промолчал, сохраняя концентрацию. Он нанес хлесткий удар, целясь в шею мечника. Чемпион Детей Императора отступил, избежав удара, и тут же контратаковал.
– Ты двигаешься, как машина, – снова заговорил противник, сблизившись и обрушив шквал ударов. – Я убил много твоих сородичей, и они сражались больше как люди.
– Мы все изменились, – прохрипел Шибан, начиная восхищаться упорством своего врага. Он был на голову выше тех, кого прежде убивал Белый Шрам, и мастерски владел своим оружием.
– Верно, все до последнего.
Они снова сошлись, принимая удары на доспехи, когда гуань дао и сабля отскакивали друг от друга.
Шибан ударил пятой глефы, но на волосок промахнулся. В результате ему пришлось защищаться, остановив лезвие сабли в последний момент. Белый Шрам отступил на шаг, выигрывая пространство и используя мощь своей аугметики.
«Я тоже привык сражаться мастерски и красиво».
– Ты не болен, – заметил Шибан. Слова сорвались с его губ почти непроизвольно.
Болезнь. Так орду стала называть разнообразные мутации и самокалечение, практикуемые в Легионах Предателей. Многие воины теперь больше походили на зверей, нежели людей. Их генетически усовершенствованные тела портили и извращали в добровольном аду постоянных выдумок.
Чемпион Детей Императора свирепо рассмеялся.
– Как мои братья? Нет. Пока нет. Но буду.
Шибан продолжал отступать, увлекая противника за собой. Уголком глаза он заметил, что его воины делают то же самое, как и планировалось. Белые Шрамы отходили к командному мостику.
Вой двигателей под ногами становился все громче.
– Я никогда не пойму этого, – сказал Шибан.
Из-под шлема раздалось фырканье. От кружащегося меча закованное в броню тело словно окутала серебристая дымка. Клинки с лязгом сталкивались снова и снова.
– Чего ты не можешь понять, дикарь? Что мы захотели чего-то большего? Вам предложили дар, а вы оказались слишком просты, чтобы понять его. Ваша битва уже завершена, все, что у вас осталось – это ограничения. – Клинки кружили вокруг друг друга, уклонялись, кололи, рубили. – А вот для нас… Для нас ограничения перестали существовать.
Шибан добрался до подножья лестницы. Он чувствовал усталость в мышцах, которые у него все еще оставались. По внутренней поверхности горжета стекал пот. Враг был быстрее, сильнее, искуснее и сражался саблей так, словно та ничего не весила.
«Прежде я был бы быстрее. И сильнее».
Выжившие Белые Шрамы продолжали отступать, поднимаясь все выше по лестнице. Преследовавшие их Дети Императора сражались так же превосходно, как и их командир. Вокруг них разлетались каменные осколки, отсекаемые от балюстрад неточными ударами. Пульсирующий вой двигателей превратился в звуковую стену, которая поднималась из глубин корабля.
– Так почему вы не воспользовались шансом? – спросил противник с искренним любопытством. – Вы не могли любить Терру, подобно занудам Дорна. У вас и в самом деле был шанс.
У Шибана начала сбиваться дыхание. Глефа словно превратилась в свинцовый прут. Воин все больше пропускал удары, пока несмертельные, но постепенно уничтожающие его защиту.
– Я дал клятву.
Снова раздался смех.