V Легион направил главные усилия сюда, продвигаясь в аванзалы самой Основы, захватывая одну огневую позицию за другой и обращая орудия против отступающих защитников. Фаланги «Лендрейдеров» двинулись в центр поля битвы, перемалывая трупы убитых и настигая тех, кто избегал вихря истребления. Следом за бронетехникой в бреши хлынуло еще больше пехоты, выжигая огнем то, что уже было уничтожено лазпушками. Над дымящимися смертоносными площадками парили штурмовые отделения, их прыжковые ранцы завывали в мерцающем мареве, прежде чем воины обрушивались на землю, орудуя цепными мечами и болт-пистолетами.
И все же, как только авангард приблизился к захвату первых из Внутренних доковых врат, ударили ледяные копья, разорвав ткань реальности и обретя физические формы молнии и штормового ветра. Палубное покрытие рассыпалось. Радиальные ударные волны пронеслись по полю боя, сбивая с ног воинов и раскачивая бронированных шагоходов. Сверкнули пляшущие зигзаги, а на фоне пожаров заклубились зеленоватые облака плазмы.
Из эпицентра чудовищного шторма шагнули воины в пурпурном и золотом, двигаясь целеустремленно и неторопливо. Они медленно разошлись веером, не пытаясь избежать бронетехнику, что направлялась к их позициям.
Новоприбывшие носили древнюю символику Кемоша, хотя и более богатую, нежели их братья из тактических отделений. Доспехи этих воинов мерцали из-за тошнотворной вони варпа. Каждый сын Фулгрима держал в руках органное орудие, увитое цепями и сверкающими кабелями. Причудливые мутанты-какофоны четким строем заняли отведенные им позиции, опустили стволы устройств, прицелились и открыли огонь.
То, что появилось, не заслуживало называться звуком.
В языках смертных людей не было слов, способных описать то, что сейчас обрушили ученики Фулгрима на своих врагов, так как инструменты сверхчувствительности создавали нечто большее, нежели просто акустическое пекло. В искусственной атмосфере пустотного порта пронеслось множество искажающих реальность волн, уничтожая все на своем пути на молекулярном уровне. Наступающие отделения гравициклов V Легиона были отброшены назад. Оказавшиеся слишком близко воины тут же погибли, исчезнув в кружащихся вихрях из крови и осколков доспехов. Посадочные плиты безумно раскачивались и лопались, а их гравитационные компенсаторы выли, борясь с выпущенными на волю ужасающими силами.
Наступающие бронетанковые части остановились среди немногих оставшихся укрытий и открыли огонь из всего, что у них было, по головному отряду какофонов. Под слабым прикрытием танков перешла в наступление вторая волна тактических отделений Белых Шрамов. Шлемы легионеров автоматически уменьшили калечащий уровень искажения, прокатившегося над полем битвы. Но даже этого было недостаточно, когда звуковые волны попадали точно в цель. В этом случае силовые доспехи разрывались на части, линзы шлемов взрывались, а внутренние органы воинов лопались, от чего те впадали в кому.
Штурмовые отделения Детей Императора перешли в контратаку под прикрытием излучаемой перед ними ненасытной завесы психозвуков. Выпущенная столь чудовищным оружием адская волна остановила продвижение Белых Шрамов. Лоялисты были отброшены, неся большие потери на только что захваченной территории. Все больше эфирных лучей било в расколотый рокрит и разорванный адамантий, и после каждого появлялась новая волна элитных воинов.
Из самого крупного разлома шагнула сверкающая фигура Разделенной Души. Ее доспех окутало послесвечение нематериального мира, громовой молот мерцал, а по золотому шлему плясали блики света.
Лорд-командор Эйдолон, самый гордый из своего гордого племени, обвел взглядом из-под жуткого шлема руины, открыл рот и закричал.
Вызванное им опустошение превзошло все, что учинили его братья. Реальность раскололась, опаленная до основания выбросом варп-звуков, попирающих законы физики. После воскрешения Эйдолон стал сильнее, его возросшая мощь сравнялась с его же прежним высокомерием. Свирепая ударная волна опустошительным катком прошла по всему, что преграждало ей путь, разрезая корпуса застрявших танков, раскалывая доспехи, круша черепа и взрывая кровеносные сосуды. Весь палубный уровень закачался, от чего воины были сбиты с ног, а грависпидеры врезались в металл. Над побоищем поднялась пелена дыма, освещаемая растущими пожарами и разрываемая последующими взрывами.