Влада целеустремленно шагала вперед, раздвигая ветви низкорослых, худосочных березок, и старалась сосредоточиться, очистить разум от постороннего. Собаки трусили по обе стороны — знали, кто их кормит и кого нужно защищать в первую очередь. Позади пыхтели мужики.
— Стойте! — прошептал Свен, почесав щеку, поросшую рыжеватой щетиной, и указал под ноги.
Влада сощурилась: след, еще один. Расстояние между отпечатками ступней большое — мужчина бежал, и ноги его подворачивались. Вроде бежал один, а может, и нет, тут мох повсюду, не видно ни черта.
— Ищи! — скомандовала Влада.
Барон и Юна ткнулись носами в мох, вытянули хвосты и рванули на восток. «Не уйдете, уроды», — с мрачной уверенностью подумала Влада.
ГЛАВА 3
Сектор. Тверская область, болота.
Над болотом плыл туман. Виталик Лазебный снова споткнулся и упал, Данила рывком поднял его — тяжеленный, штангист! Оба запыхались, воздух был настолько сырой, что казалось, водой дышишь. Мох пружинил под ногами, когда они бежали, почва прогибалась и дрожала, тряслись деревца — осины, березы и сосны, низкие, максимум в рост Лазебного.
Серело небо, уже не видно было звезд, а болото все не кончалось. Данила вспомнил про искажение под названием «бродила» — человек, попавший в него, ходит кругами, сам того не замечая, может часами топтаться на одном месте.
— Не утонем, капитан? — хрипло, с присвистом, спросил Виталик.
— Нет. Это клюквенное болото, под нами метры мха.
— Надо же, — вяло удивился Лазебный. — Никогда не видел, как клюква растет. Думал, она кустами. Развесистая…
— Замолкни. — Данила остановился, огляделся. Вон впереди стена леса, настоящего, не карликового. Значит, твердая почва. Вообще болото — это хорошо, собаки не возьмут след.
Виталик, отдыхая, опустился на корточки.
— Смотри, капитан, подберезовики!
Уже достаточно рассвело, чтобы Данила увидел толстоногие грибы с маленькой темной шляпкой, на которые указывал Виталик. Городской житель, Данила дикую природу не ценил и не любил. Хватило ему нехоженого Памира, Кавказа хватило на всю жизнь.
— Заткнись, — повторил он. Достал карту и, подсветив ее фонариком, сверился с компасом. До Твери не так далеко, если он правильно понимает, где находится. Так. Теперь в лес и прямо, прямо, прямо, а главное — быстро. Задание провалено, его люди мертвы. Ох, припомнит Астрахан генерал-майору Ротмистрову надежного проводника Глеба Кузьмина! Ох и припомнит! А если еще одна операция в этом районе будет, спецом пойдет в лагерь контрабандистов — мстить.
Три года с этими мужиками работал. Матери Белова, конечно, сообщит начальство, но соболезнования выражать поедет командир группы — капитан Астрахан. И смотреть Пашкиным родителям в лицо придется ему. Данила знал, что прочтет во взглядах: «Почему не уберег? Почему не ты, а Пашка наш?»
О родне Нечипоренко — жене и двух мальчишках — Данила мысль отогнал.
«Да, мы — специальное подразделение МАС. Да, мы рискуем жизнью каждый день. Но мы не на войне, и наши близкие не ждут, что мы погибнем, и даже хоронить будет нечего».
Хотя отцу Данилы, профессору Тарасу Петровичу Астрахану, плевать на сына. Сгинет, не сгинет… Когда Данила служил под начальством Алана Мансурова на Памире, отца это не волновало. Сейчас — тем более. Работа Данилы в МАС — только повод припомнить, кто его сюда устроил после скандального увольнения из армии.
— Капитан… — напомнил о себе Виталик.
— Вперед, быстро. — Данила указал направление.
У них еще достаточно было патронов, хватало гранат, но оба вымотались, и он понимал, что от вероятных преследователей не отбиться. Ну никак не отбиться. Остается надеяться на свою удачу, на нюх свой.
Нехорошее предчувствие кольнуло, когда сигналка на шее, защищающая от Всплеска, сделалась холодной. Опасность? Данила даже оглянулся, но ничего подозрительного не увидел — и отпустило. Мирный пейзаж, кочки моховые, скрывающие грибы и зреющую клюкву, низкорослые деревца, такой близкий просыпающийся лес, осенний, молчаливый…
Стой! За тобой погоня! Лазебный… он вообще друг, а? Уверен в этом? А может, предатель? Как Кузьмич?
Данила замер, уставился на Виталия. А ведь действительно. Лазебный — старый товарищ, но что Данила знает о его мотивах? О причинах его поступков?