В этот раз спорить о восьми женах Юля не стала и потому зачет сдала быстро. Фильярг ее уже ждал.
– Готова? Тогда у тебя пара часов, потом едем на побережье.
Побережье? Пикник? Ура! Она, не сдержалась, подпрыгнула, хлопнув в ладоши. Как жаль, что Совенка нельзя взять с собой.
Юля нашла Аля на полянке. Он с товарищами наслаждался редкой возможностью побездельничать.
– Футбол или книга? – спросила Юля. Подмышкой были зажаты ракетки для бадминтона, вместе с книгой она держала дженгу.
Мальчишки встретили ее радостными улыбками, и скоро лужайка превратилась в филиал летнего лагеря. Кто-то осваивал бадминтон, где-то азартно играли в дженгу, человек пятнадцать гоняли в футбол, остальные собрались слушать продолжение приключений четверки в магическом мире Клайва Льюиса.
Подошедшего Фильярга соблазнили футболом, и на побережье они оказались, когда там вовсю пылали костры, вкусно пахло жареным мясом, слышалась музыка – играли на струнном инструменте.
Теплая погода выманила многих, и здесь собрался выпускной курс с частью преподавателей. Ректора видно не было, но Юля не расстроилась.
Улучив момент, она отошла к воде. Присела. Тихое море успокаивающе плескалось у ног. Пахло водорослями и сладкой свежестью. И мысли стали успокаиваться сами собой, а в памяти всплыл давний спор с Кайлесом.
– Зачем все это? – горячилась Юля. – Огонь опасен. Попробуй его подчинить. И всю жизнь как с пороховой бочкой внутри – контроль и еще раз контроль. Даже поистерить нормально нельзя. Сразу наружу лезет что-нибудь сжечь. Бесит!
– Зачем, говоришь? – улыбнулся Кайлес. – А вот за этим, – и он достал кристалл из кармана.
Покрутил. Внутри заалело, точно в камень налили кровь.
– Один из важных элементов нашей экономики. Аналог земных батареек. Без этого не будет горячей воды, отопления, не станет расплавляться металл, раздуваться стекло. Огне-кристаллы продаются в другие страны. А еще это удобный способ для сброса энергии. Каждый асмасец платит кристаллами налог государству, а остаток может продать. И знаешь, что я тебе скажу, принцесса, – ваши атомные станции гораздо опаснее.
Но сегодня Юлю интересовал не огонь. Она пришла к другой стихии.
– Стихия, Юлия Андреевна, – рассказывал наставник, – сама по себе не обладает разумом, но каждый раз, когда к ней обращаются, мы делимся с ней частичкой себя. Можно сказать, что стихия совокупность всех живущих и когда-либо живших в нашем мире магов.
И чем больше магов, тем больше человеческих черт получает стихия, – домыслила Юля, – тем больше хочет их получить. Что-то вроде магического симбиоза. Отсюда ритуалы – наивысшая степень единения. То есть был безликий, безмозглый огонь, а благодаря магам он превратился в некий коллективный разум. Занятно.
Юля не удивилась бы, узнав, что стихии соревнуются за адептов. Вспомнилось поведение воды, которая первая узнала о беременности. Неспроста ведь.
Но союзников не выбирают, когда речь о жизни детей. И давно пора смириться с тем, что для ее детей магия будет естественной частью жизни, как компьютеры и атомные станции для Юли.
Она протянула руку, коснулась поверхности моря и сказала просто:
– Мне нужна дочь. Тебе тоже. Поможешь?
– Какого огня? – донеслось вопросительно из-за спины.
– Что происходит? – встревожился народ.
Кто-то помянул жыргхвову задницу, кто-то выругался похлеще, но все перекрыл уверенный голос кого-то из преподавателей:
– Щит, господа!
Юле и самой было интересно – какого. Она лишь озвучила намерение, и зачем было столь эмоционально реагировать? Вздыматься волной с трехэтажный дом? Угрожающе нависать над головой? Столь явное давление на собеседника негуманно, между прочим, а если собеседника хватит инфаркт?
И ведь ничего особенного не спросила. Просто предложила поучаствовать в судьбе дочери, не посоветовавшись ни с кем. Понадеялась, по-русски, на авось. Похоже, не пронесло.
– Милая, пару шагов назад, пожалуйста. Отсюда я не смогу прикрыть тебя щитом. Слишком велико искажение полей.
Юля и сама чувствовала напряжение в воздухе. Волосы встали дыбом, одежда начала потрескивать, а на поверхности серо-зелено-черной громадины замелькали белые искры, точно к ней в гости пожаловал гигантский водный генератор.
– Юлия Андреевна, – прорычали за спиной. А вот и ректор появился. Не вовремя, однако. Теперь стоит и думает всякие гадости. Какая она… нехорошая. А что ей остается делать, если огонь прожорлив и жаждет исключительно силушки богатырской? Вода, она помягче будет и не столь требовательна. Наверно. Так что все логично. В мыслях.