ТС: Хорошо, допустим, вы не знаете, что произойдет в дальнейшем — в плане того, когда вами может завладеть навязчивая мысль. Но если посмотреть назад, когда такие мысли появлялись у вас в последний раз?
Адья: На самом деле, я не говорю, что у меня не бывает навязчивых мыслей. Иногда какая-то мысль может на мгновение завладеть мной, вызвать некоторое ощущение разделения. Я не говорю, что этого не может со мной произойти, или что этого не происходит. Я говорю лишь о том, что когда это происходит, я очень быстро это заме- чаю — промежуток очень короткий. Я не знаю, возможно ли вообще для человека такое состояние, чтобы подобные «прилипчивые» мысли, такие моменты фиксации никогда не возникали. Я думаю, что в человеческом теле и в человеческом уме подобный опыт неизбежен. Различие состоит лишь в том, что в определенном состоянии промежуток между возникновением «прилипчивой» мысли и ее исчезновением становится настолько коротким, что возникновение и исчезновение мысли происходит почти одновременно. Так что я не могу сказать, что я совсем избавлен от навязчивых мыслей. Просто их действие настолько коротко, что почти не заметно. Многие, наверное, думают, что просветление — это такое состояние, в котором никогда не про- исходит ничего неприятного, никогда не возникает никаких заблуждений. На самом деле, само это представление является заблуждением. В действительности все не так. Да это, собственно, и не важно. Когда время действия мысли становится таким коротким, когда она практически сразу распознается, это тоже становится частью свободы. Ты осознаешь, что нет разницы, была у тебя мысль или нет, поскольку она не завладела тобой надолго. И в этом твоя свобода. Я думаю, все остальное не имеет к просветлению никакого отношения. Я понимаю, что после моих лекций у многих людей может сложиться некое представление о непрерывном осознании. На самом деле, просто тот разрыв в осознании, когда появляется разделяющая мысль, и вы начинаете в нее верить, практически исчезает.
Интервью с Адьяшанти 2 (Сан-Жозе, Калифорния, 2007) (продолжение)
ТС: Какие ситуации доставляют вам беспокойство? Вы как-то говорили, что иногда расстраиваетесь из-за компьютера, когда, например, возникают проблемы с Интернетом или принтер не работает. Что вы делаете в таких случаях?
Адья: Я просто знаю, что огорчаюсь. Я испытываю огорчение, но не выношу никаких суждений по этому поводу. Весь секрет в этом. Я не имею в виду, что я отрицаю это или не обращаю внимания, но просто никак не оцениваю. Что- то приходит, я переживаю это, не вынося никаких суждений, и это проходит. Я не придаю этому никакого значения. У меня не возникает никаких вторичных мыслей вроде: «О, я не должен был расстраиваться» или «Почему я так расстроился?» Какие-то мысли, несомненно, участвуют, поскольку именно мысли порождают огорчение, но я не принимаю их за истинные. И поскольку я не считаю их истинными, огорчение рассеивается. Раньше этот процесс длился у меня гораздо дольше. Мне приходилось проводить тщательное исследование, и это действительно требовало моего внимания. Но, как я сказал, этот период сейчас существенно сократился, и все происходит почти автоматически. Это как в музыке: вы занимаетесь, совершенствуете свое мастерство, совершенствуете, совершенствуете и, в конце концов, достигаете такого уровня, что начинаете играть практически без сознательного усилия. То же самое происходит с самоисследованием. Со временем оно начинает происходить само собой, без вашего сознательного участия.
ТС: Вы часто говорите, что мысли и чувства — как две стороны одной монеты. Но разве не бывает чувств, которые не связаны ни с какими мыслями? Как насчет моментов возвышенного благоговения или восхищения красотой, когда на глазах сами собой наворачиваются слезы? Может быть, в такие моменты у нас нет никаких мыслей, а что-то просто поднимается на уровне чувств? Или вы считаете, что мысли все равно есть, но только на скрытом, подсознательном уровне?
Адья: Действительно, существует то, что можно на- звать чистым чувством или чистой эмоцией — это знают все, кто переживал моменты благоговения или был очарован красотой. Существует чистое сенсорное восприятие, чувство, не обусловленное никакими мыслями. Это бывает. Однако подавляющее большинство эмоций, которые переживает большинство людей, дублируют мыслительный процесс — это мысли, преобразовавшиеся в эмоции. Но есть и чистые эмоции, чистые чувства, которые возникают, минуя мыслительный процесс. Они являются результатом того, как наш чувственный инструмент, этот замечательный чувственный инструмент, который мы называем телом, взаимодействует с окружающим миром. Это чистое взаимодействие, не виртуальное.
ТС: А мышление всегда виртуально?
Адья: Конечно, мышление всегда виртуально.
ТС: Но если существуют чувства, не обусловленные мышлением, тогда, наверное, возможно и некое внутреннее чутье, ощущение на уровне инстинктивной природы, которое тоже не связано с мышлением?
Адья: Внутреннее чутье является еще одним способом чувственного восприятия мира. Люди иногда говорят: «Я нутром чувствую». Это своего рода интуитивное знание, инстинктивное чувство — когда мы воспринимаем окружающее определенной областью тела. Внутренняя часть тела, область живота, является органом чувств интуиции. Конечно, некоторые чувства могут дублировать то, что происходит в уме — всевозможные опасения и страхи, гневные мысли, противоречия, ограничивающие мысли, — но, кроме того, этот орган чувств, «нутро», способен также непосредственно реагировать на происходящее. Когда мышление нас не ограничивает, мы можем испытать подобный интуитивный опыт. Допустим, вы подходите к краю обрыва — вы смотрите вниз и видите огромное пространство. В такой момент может возникнуть страх, но если вы достаточно чувствительны, вы заметите также и другое чувство — что ваше сознание способно заполнить все это пространство. Обычно, когда мы видим огромные просторы, мы делаем вдох, верно? И с этим вдохом мы чувствуем, как наше сознание открывается, впуская в себя окружающее пространство. Мы вдыхаем в легкие, в сердце, в живот. Все наше существо, все наше тело при- ходит в гармонию с окружением. Такого рода раскрытие сердца, когда наши легкие переполняются восторгом от расширяющегося сознания, происходит вовсе не благо- даря мышлению. Оно происходит в результате непосредственного взаимодействия сознания с окружающим миром. Именно это я подразумеваю под чистым ощущением, чистым чувством. И, конечно, внутреннее чутье здесь тоже участвует. Это очень интенсивный и очень, очень красивый опыт. И это интимное переживание. Наше существо переживает глубочайшую близость с самим собой. Я не говорю, что не нужно этим делиться, но как только мы начинаем что-то говорить, как только поворачиваемся к другу, что- то меняется. Чаще всего, такое переживание длится долю секунды, а затем мы поворачиваемся к кому-то и говорим: «Какая красота!» Не то чтобы это было неправильно — я тоже иногда так делаю. Но в тот же миг — если вы чувствительны, вы это заметите — ваше внутреннее состояние изменяется, вы начинаете ощущать то, что только что сказали. И это уже несколько отличается от того момента благоговейного трепета, момента, когда все ваше тело участвовало в восприятии.