— Что с ним?!? — в панике вскочила на ноги Алла.
— Не знаю, — ответил Данил, тоже понимаясь с пола, — но у нас крупные неприятности.
— Да ниче страшного, сейчас жратвы принесу, поманим его он, и вылезет, — попыталась успокоить родителей нянька, — я всегда жратву возле стены ставлю, он запах носом учует, выбирается из под кровати, доходит до миски и, не отрывая взгляда от стены жрет руками. Ложек и вилок не признает засранец.
Данил остановил на ней тяжелый взгляд:
— Вот из комнаты.
— Чаво? — переспросила незадачливая воспитательница.
— Вон пошла из комнаты ссс…собака.
В его голосе было столько ледяного металла, что соседка в два прыжка скрылась за дверью из поля видимости.
— Вот гады неблагодарные, — раздалось из коридора ее сварливое причитание, — стока гавна переуберала за их гаденышем, а они даже спасибо не сказали.
Родители мальчика переглянулись в растерянности, не зная, что сказать друг другу.
Дорогая психиатрическая клиника располагалась на краю столицы, примыкая к небольшой роще.
Главврач отделения еще не слишком старый, но уже зрелый мужчина с пышными седыми усами после обмена приветствиями с Аллой и Даниилом сел на большое кожаное кресло и уставился в окно.
Молодые люди терпеливо молчали, ожидая, когда профессор сформулирует мысль.
— Первый случай в моей практике, — пожевывая усы и не отводя взгляда от окна, нарушил тишину главврач, — проведя многочисленные исследования и тесты, мы пришли к выводу, что ваш сын живет в двухмерной реальности. Его мир это стена, и две ее координаты высота и ширина, хотя думаю, для него стена располагается горизонтально, поскольку у него нет нижней точки ориентирования, а силу притяжения он не понимает. Он не житель планеты Земля, у него своя вселенная… и она плоская.
Когда его привезли в больницу, мальчик стал исследовать стену ближайшую к кровати. Он знает на ней каждую вмятину, каждую царапину. Для него это расчетные координаты, по ним он ориентируется. Причем перейти на другую стену, дойдя до угла, он не может. Это не вписывается в его картину восприятия мира. Там просто конец реальности. Сторонние голоса пациент воспринимает как стихийные явления, поскольку в его мире, на его стене других людей нет.
— Алексей Николаевич, — с дрожью в голосе обратилась к главврачу Алла, — наш сын ненормальный?
— Смотря, что в вашем понимании нормально, — усмехнулся врач, — честно в своей жизни я встречал мало нормальных людей, как правило, они пресны и безынтересны. Я о таких нормальных людях, думаю, что у них души нет. Ведь ни одного творческого человека нельзя назвать вполне «нормальным». Ваш сын действительно ненормальный. С субъективной общественной точки зрения. Ведь для нашего общества не нормально чтоб человек жил в двухмерной реальности. Ведь мы привыкли к трехмерному миру, а если брать в расчет время, то четырехмерному. Ваш сын придумал свою реальность, которую он видит, которую ощущает. Все, что не на стене, для него открытый космос.
— Доктор, — обратился к главврачу Данил, — скажите, как мы можем вернуть Костика в нашу с вами реальность?
— Мы пытаемся найти способы, но пока пришли к тому, что он должен сам захотеть выйти из своего мира.
— Либо в его реальность должен зайти проводник и вывести его на новый уровень сознания? — поинтересовался Данил.
— Мысль интересная, — задумался профессор, — пойдемте, думаю, стоит попробовать.
Их ходьба по коридорам клиники скорее напоминала бег.
Когда они зашли в палату, Костик ходил от угла к углу, не отрывая взгляда от стены.
— Ну что я могу сказать дорогие родители, становитесь к стене, так же как и ваш сын и ходите, — главврач встал посредине комнаты и скрестил руки на груди.
— Зачем? — в непонимании поинтересовалась Алла.
— Это единственный способ попасть в его двухмерную реальность, — пояснил Данил.
Профессор многозначительно кивнул, подтверждая догадки отца своего необычного пациента, и пожелал:
— Удачи вам космонавты в освоении новой реальности созданной вашим сыном.
Профессор сидел на стуле посредине палаты, в котором находился Костя.