— Помнишь, Самиран, что я говорил тебе? Отныне мы не только не боимся летучих угнетателей, но можем легко от вас сбежать.
Я засмеялся.
Осознав двусмысленность хвастливой фразы, Диаба сделал вид, что его позвали:
— Никуда не уходи, Самиран. Я скоро вернусь и продолжу раскрывать тебе глаза на правду.
✦ ✦ ✦
Вернулся Диаба часа через два. За это время башня несколько раз наклонялась и меняла направление движения. Навряд ли эти манёвры были уходом от преследования. Скорее всего, башня ложилась на прежний курс, прерванный атакой летучей кавалерии. Да и никакой Молниеносный Сокол не стал бы преследовать одинокую башню. Мы уже знали, что одинокие башни нередко заманивали Соколов в ловушки.
Диаба снова одет в халат, на этот раз новый: белый, расшитый золотыми узорами. Он вёл себя как старший славного рода, демонстрирующий своё богатство и власть через частую смену дорогой одежды.
И начал он беседу сразу, без предисловий. Зашёл, так сказать, с козырей.
— Вы, дивианцы, украли благоденствие у всего мира, — сказал он.
— Да ладно, — спросил я.
— Вы украли, и врёте, что украденное всегда принадлежало вам.
— Я ничего не крал у тебя.
— И всё же ты крал благо каждый день. С самого рождения.
— Если ты полагаешь, что, родившись на летающей тверди, я украл чьё-то перерождение на ней, то уверяю: я не только не имел таких намерений, но и не уверен, что перерождение возможно. Хотя вы, низкие, верите в него без сомнений. Ведь вам грязные колдуны всё разъяснили, да?
Диаба усмехнулся:
— Болван. Ты даже не знаешь, что именно вы украли, но при этом поучаешь меня?
— И мысли такой не было.
— Да, — как бы нехотя согласился Диаба. — Некоторые низкие люди, особенно дикие, верят, что убийство высшего дарует перерождение на Дивии. Я же говорю тебе не о заблуждениях обворованных вами людей, а о том, что есть на самом деле. Лишь немногие знают правду о летающей тверди.
— Если собеседник заявляет, что только он знает, как оно «на самом деле», то это признак того, что сейчас он начнёт пересказывать свои заблуждения или ту разновидность лжи о предмете спора, которую ему вдолбили в детстве.
Диаба помотал головой:
— Учителя обучили тебя кидаться вязками хитро закрученных слов.
— Спасибо, но я и сам своего рода учитель.
— Меня твоими вязками колючих слов не победить. Ибо я ведаю истину, а ты нет.
Я закивал:
— Конечно, конечно. Особенно удобно спорить об истине с тем, кто твой пленник?
Диаба сделал непроницаемое лицо — ни усмешек, ни движений губ и глаз.
— Ты ещё недостоин знать правду. Поэтому я удаляюсь.
— Удаляйся. Буду ждать следующего разговора. Хоть кто-то развеселит меня в этом путешествии.
Кому-то могло бы показаться, что я напрасно отогнал единственного человека, который хотел прояснить цель моего пленения. Но опыт уполномоченного помощника научил меня выуживать из собеседников больше, чем они хотели рассказать.
Я знал, Диаба вернётся и продолжит доказывать, что прирождённые жители Дивии якобы обокрали низких. Ему важно не просто рассказать мне свою точку зрения на Дивию, но и склонить меня к ней. Даже не надо знать, что он имел в виду. Наверняка, низкие считали, что дивианцы украли у них магию Двенадцати Тысяч Граней.
Спустя несколько часов Диаба вернулся. Подойдя к прутьям решётки, сразу начал:
— Скажи, высший Самиран, вот вы назвали свои подлые нападения на людей всего мира «поисками правды». Но что есть правда по-вашему?
— Тебе не понять.
Диаба хитро улыбнулся:
— Ваши целители знают, что в голове у каждого человека, хоть высшего, хоть низшего, есть жирное серое мясо, не так ли?
— Хм, ты про мозг, что ли?
— Да, мозг. Так же ваши целители знают, что именно в сером мясе головы звучит не только Внутренний Голос, но и особый голос самого себя, который есть у всякого человека, даже не рождённого на Дивии.
— Допустим… Да. Мы все разговариваем и даже спорим сами с собой, это помогает нам понимать действительность.
— Да, да, — радостно закивал Диаба. — Ты правильно сказал, этот разговор с собой и помогает нам жить и лучше понимать, что происходит с нами на Всеобщем Пути. Ты немного мудрец, высший Самиран.
— Ты не первый, кто мне это сказал.
Диаба продолжил:
— Но знают ли ваши люди, что у самой тверди было такое жирное серое мясо? Такой мозг? И я говорю не про летающую твердь, а про настоящую твердь, на которой мы все стоим, а Дивия летает над нею.
— Ты уверяешь меня, что у Земли был мозг?