Он мог бы провести в таком положении вечность — его бы это вполне устроило. Но девушка, видимо, подустала, замедлила движения, а потом осторожно слезла с него. Ну что же, теперь бразды правления должны были перейти к нему, и это тоже доставляло ему великую радость. Он поднялся, перевернул женщину, приподнял её и вошёл сзади. Сделал он это так порывисто и неудержимо, что теперь в сладкой муке застонала она. Это ещё больше подстегнуло его, он ускорил движения, которые захватили и девушку, которая вторила им. Теперь ожили рисунки на её спине: огромные глаза Владыки сущего глядели на него в упор — так бездна разглядывает человека. Маленькие символы жизни катились, потоком обтекая вечный этот лик, а он в свою очередь видоизменялся — лицо мужа перетекало в лицо жены, Бог-зверь становился Великой Матерью, и опять, и опять...
— Засей меня!!
Бхулак не ведал, откуда в его безумие ворвался этот пронзительный крик, но повиновался, перестав сдерживаться, с громовым рёвом наполняя женщину доверху — так низвергается бурный пенящийся водопад...
— Засей! — уже слабо простонала она и обессиленно осела на ложе.
Он рухнул рядом с ней, обливаясь горячим потом, даже не пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
Через какое-то время он понял, что она беззвучно плачет и слегка растерялся.
— Что с тобой? — хрипло спросил он.
Членораздельные слова давались ему с некоторым трудом.
— Я... я была наполнена, когда Ханжо убил моего господина. Когда я бежала к Матери, то... потеряла ребёнка.
Она расплакалась ещё больше, а он мог лишь крепко обнять её, стараясь без слов передать, как он сочувствует ей. И её слёзы иссякли.
— Ты засеял меня, я знаю, — сказала она тихо, но с убеждённой радостью. — Я наполнена опять.
Он не стал спорить.
— Мой сын будет великим воином и колдуном, — она повернулась к нему и счастливо улыбнулась. — И царём!
— Конечно, будет, — сказал он, целуя её в лоб.
А почему бы и нет...
На следующий день они встретились с Псами — теми из них, кто сумел вырваться из Нюгуа. Банда потеряла много воинов, но выжившие, среди которых был и Бори, отягощенные богатой добычей, пребывали в восторге от своего великого подвига.
Дальше был многодневный путь по лесам, горам и пустыням, пока они не добрались до великого города, обнесённого каменными стенами, в которые были вкраплены нефритовые амулеты для защиты от злых духов. Города Гуйфана, стоящего на костях обезглавленных девственниц, принесённых в жертву Вечному Небу и Подземной Матери. Города, тоже обладающего огромной пирамидой — пониже, чем Бхулак видел в далёкой Чёрной земле, но не менее величавой. С её вершины не взывали к Небесному Владыке, как в Нюгуа — там стоял дворец здешнего царя.
И в этот дворец торжественно, под визг флейт и грохот барабанов, возвели Ай, супругу подло убитого узурпатором правителя Нюгуа, женщину, носящую во чреве его законного наследника...
Сообщение № 849.007/44 надзирающе-координирующего искина код 0-777.13.666.12/99...
Из аналитической записки о миссии «Основание империи». Исполнитель — человеческий индивидуум Бхулак, местный представитель Нации.
Осложнения
Тем не менее развитие событий всё ещё имело тенденцию к развитию в неблагоприятную для целей Нации сторону. С вероятностью 89,5 процента движение к централизации должен был возглавить протогород Нюгуа — после военной победы над Гуйфаном. Вероятность этого ещё усилилась после переворота представителя местной элиты Ханжо, захватившего власть и физически уничтожившего правящую династию.
Деятельность Ханжо имела очень большое значение ещё и потому, что предпринятая им религиозная реформа способна была в дальнейшем скорректировать общеимперскую идеологию в сторону формирования культа верховного женского божества и, как следствие, развитие практик использования психотехнологий в целях изменение реальности (в представлениях людей на их нынешнем культурном уровне — сверхъестественные проявления).
Такая идеология, с одной стороны, более благоприятна для реализации моих задач в отношении человечества. С другой, став идеологией настолько мощного и развитого государственного образования, каким должна стать империя Срединной равнины, она потенциально распространится на всё человечество (вероятность такого исхода составляет 89,01 процента).
В дальнейшем это приведёт к противодействию человечества воспитанию в русле методик Нации, а в более отдалённой перспективе — к противопоставлению себя Нации и попыткам занять её место в галактике.
Для моей задачи более продуктивно поддерживать постоянное противоборство позитивных и негативных идеологий среди отраслей человечества, неизменно предоставляя преимущество последним.
Таким образом образуется парадокс нечёткой логики, диктующий необходимость доминирования политии Гуйфан — несмотря на то, что в этом обществе придерживаются традиционных позитивных взглядов на метафизику мироздания, выражающиеся в фигуре верховного мужского небесного божества, что для целей Нации неблагоприятно.
Миссия эмиссара
Исходя из вышеизложенного, мной была разработана очередная миссия эмиссара Бхулака — «Основание империи». Её основой стала вычисленная с вероятностью 98,8 процента точка бифуркации, когда будущее государство Срединной равнины должно было принять идеологические и культурные паттерны или Нюгуа, или Гуйфана.
Речь идёт об одной из жён убитого Ханжо правителя — самки, обозначенной звуками «ай». К моменту переворота она была оплодотворена. Плод — самец, который должен был стать правителем Нюгуа по обычаю генетической преемственности власти. Однако во время побега от сторонников Ханжо беременность Ай была самопроизвольно прервана.
Ханжо был намерен спариться с Ай и составить с ней устойчивую социальную пару в политических целях — поскольку она находилась в тесной генетической связи с правителем города Гууйфан (их родительницы были оплодотворены одним отцом — бывшим правителем города).
Поскольку доминирование Нюгуа, неизбежное в случае исполнения планов Ханжо, было признано мной неприемлемым, миссия эмиссара заключалась в выводе Ай из-под контроля Ханжо и доставка её в Гуйфан.
О другой части миссии Бхулак не был поставлен мною в известность. Мои расчёты, основанные на психологии данных представителей человеческого биовида, показали, что в случае, если Бхулак и Ай благополучно покинут Нюгуа, между ними возникнет психосексуальная связь, вследствие которой будет начато существование самца, который в свою очередь даст начало первой династии правителей объединённого государства Срединной равнины.
Возникшая вследствие рождения от Бхулака и Ай детёныша флуктуация разрешит состояние бифуркации данного исторического процесса в благоприятном для Нации направлении с вероятностью 98,8 процента.
Бхулак надолго задержался в Гуйфане, поступив со своими псами на службу к царю — брату Ай. Встречались они с ней теперь очень редко: Ай стала почти священной личностью — матерью будущего владыки Нюгуа, за смерть отца которого царь Гуйфана поклялся жестко отомстить узурпатору-еретику. А Бхулак, истинный отец ребёнка, который родился в своё время и получил имя Шокан, был всего лишь одним из многочисленных воинов этого города.
Но всё же они иногда виделись — в великой тайне, и Бхулак до сих пор бережно хранил сладостные воспоминания об этих встречах. Однако с течением времени их связь ослабевала и вовсе сошла на нет. Порой ему удавалось встретиться и со своим тайным сыном, а когда тот вошёл в нужный возраст, Бхулак инициировал его и они стали общаться напрямую. Он наставлял Шокана в вещах, которые понадобятся будущему царю.