В коридоре наконец открылся просвет. Передо мной находился роскошный зал, а в дальнем его конце у главного входа шел бой. Орки племени Харушак отчаянно пытались сдержать напирающих на них живых мертвецов, умертвия, закованные для повышения живучести в свою старую броню и до зубов вооруженные, методично выкашивали противостоящих им орков. Среди последних вовсю разгоралась паника, и единственным, что ее сдерживало, было наличие среди обороняющихся четырех огров, которые совместными усилиями кое-как сдерживали нападающих.
Ну вот и добрался наконец. Атака наших сил началась сразу же после смерти Гарыга, и мои умертвия показали в ней себя очень хорошо, не зря мы с Деймосом потратили столько времени на создание и внедрение им личностных матриц. По идее, нежить может сохранять память и личность того, кем она была при жизни, по желанию поднимающего ее некроманта, разумеется. Но мы решили так не делать. Конечно, полное стирание старой личности и памяти превращает умертвие в абсолютного болвана, однако новосотворенная нежить уже не будет мечтать впиться в глотку своему создателю. А внедрение созданных нами личностных матриц в совокупности с коллективным разумом, во главе которого стоит Деймос, очень быстро превращает болванов в идеальных солдат с великолепными возможностями самообучения.
Я не стал дожидаться вполне очевидной развязки и сплел Волну Смерти. Это отняло несколько минут, и защитники за это время потеряли двоих огров, те еще до моего прихода были изрядно порезаны. Волна Смерти за несколько мгновений прекратила битву, орки, гоблины и огры один за другим повалились на плиты пола бездыханными трупами.
А мне казалось, что я слышу композицию Logos Naki World, пожалуй, действительно в тему мелодия.
Умертвия, не теряя времени, отправились дальше. Небольшой отряд двинулся в коридор, которым пришел я, а спустя еще пару минут в зал вошли вспомогательные силы урук-хаев. Орки взяли под контроль входы и выходы из зала, а гоблины начали деловито обыскивать трупы, сразу сортируя и упаковывая трофеи.
— Полусотник Цэрлэг! Разрешите доложить! — передо мной вытянулся пожилой, но еще весьма крепкий орк. — Пятый, седьмой и четырнадцатый квадраты захвачены и контролируются, потери незначительные.
— Сколько?
— Семеро тяжелораненых, четверо убитых; среди умертвий выведено из строя шестнадцать, но, похоже, как восстанавливаются, я в этом не силен, но они шевелятся и вроде как пытаются себя чинить, руки там оторванные пришивают или ноги приматывают.
— Хорошо. Пусть мне принесут воды и не мешают, а ты возвращайся к делам.
Крепко сжатый кулак с силой ударил рядом с сердцем, после чего орк пошел выполнять распоряжения. Уже через минуту я с жадностью глотал холодную воду, кровь кровью, но я же не истинно мертвый, мне обычная еда и вода тоже нужны.
Усевшись по-турецки прямо на каменный пол, я начал приводить себя в порядок. Бой не прошел для меня легко, молоты и дубины огров несколько раз достигали цели, один раз мне раздробили ступню и два раза левую руку, во второй раз ее едва не оторвало, и она повисла на лоскуте кожи, лишь каким-то чудом ее никто не достал, и мне не пришлось выращивать новую. Боюсь, растить пришлось бы долго. Как же хорошо, что я могу отключать болевые рецепторы, только это меня и спасло, ну, и накачка энергией, разумеется. Регенерация у меня хорошая, а когда я весь во вражеской крови, то раны заживают едва ли не быстрее, чем их наносят. Правда, с костями сложнее, но мне вообще грех жаловаться.