– Не знать – это нормально. Я ведь не знаю, чего мне?
– Твоя версия очень бесстрашная, я тебе скажу. Я привык все знать, даже будущее, разумеется. Я даже наметил, когда умру, а тут на тебе…
– Как же ты можешь наметить, если ты только версия возможного исхода событий? Ты же не можешь наметить будущее, эти знания тебе не принадлежат!
– А я просто могу поверить. Понимаешь? Верю, что чья-то жизнь не выкинет мою версию, и я буду жить, пока мчится поезд, именно поэтому я верю, что ещё жив …
– Это предсказание так поменяло твоё поведение?
– Да. Оно всех поменяло.
– Всех? Почему?
– Потому что теперь поведение машиниста изменится. Он ведь знает или догадывается о будущем! Он в него смотрит, как на свою ладонь, диктующую путь. Будущее по этой причине меняется. Как молекулы или кванты оно начинает вести себя совсем иначе. Машинист же смотрит и может выбирать: следовать или нет, согласиться или выбросить нас в окно…
– И что же нам остается, раз мы варианты его жизни?
– Сидим и ждём, что будет. Сидим и ждём.
– Джон резко уселся на свободное место и я рядом с ним. Мне стало не по себе от осознания того, что теперь от меня ничего не зависит. Я или прыгну, или доживу до последней мили, где меня должно быть и примут в жизнь…Ужасное ожидание… ещё и линия на руке начала меняться… – Я оглядел свою ладонь.
– Так у всех сейчас. – Сказал Джон, взглянув украдкой на моё любопытство.– Потому и страшно.
Последняя миля означала конец большого пути. Эта станция даже на почте являлась самой длинной. От отправителя до адресата только миля, но она проходит медленно, иногда длиною в чью-то жизнь.
– А ты веришь, что всё ещё будет хорошо? – поинтересовался я.
– Надеюсь…
– Кажется, меня начинают одолевать сомнения.
– Сомнения – первый враг в нашем поезде. Он тоже решает наш исход, только ступает этот враг не из макромира, а из микромира. Из нашей головы прямиком в поезд и так пока не найдёт свою жертву. Всё может поменяться, потому что ты или я сомневаюсь, даже рельсы уходят вглубь грунта, если сомневаются, движется ли по ним поезд. Твой путь не сможет тебе соврать, если ты движешься быстрее сомнения. Если ты летишь жёлтой стрелой, как поезд.
– А он может соврать?
– Как и все люди, мой друг. Как и все люди.
– Выходит и ты мне можешь соврать?
– Ну, это смотря, что ты называешь ложью. Я, как версия, быстро меняюсь, соответственно и соврать могу.
– А почему я не меняюсь?
– А это ты мне скажи.
Глава 7
Солнце над домом снова поднялось, и он почувствовал манящий запах с кухни. Медленно, но верно он застелил постель и вошёл в уборную.
Александр Филиппович уже вышел из неё и встретил воспитанника укоризненным взглядом. Он всё еще помнил вчерашнее поведение, и ему было не по себе от того, что парень с каждым прожитым годом набирается смелости в споре с воспитателями и может начать вытворять то, что ему вздумается.
На завтрак часто звали гостей и соседей, и Андрею очень это нравилось. Он никогда не знал, кто сегодня придёт разделить с ними трапезу и потому старался всегда выглядеть в лучшем свете, хотя бы перед гостями.
Он зашёл в туалет и принялся умываться. Посмотрев на себя в зеркало, он сказал
– Это наверняка был просто сон и ничего плохого сегодня не случится. Может лучше никуда не идти? Но как же тогда тарзанка?
Мальчишки обещали сделать её сегодня… Я не могу это пропустить… – Подумал он.
Из-за двери послышался женский голос. Это была Ника, зазывающая на завтрак. Она в очередной раз предупредила, что гость уже пришёл.
У Андрея вдруг застучало сердце. Он почему-то испугался и по его телу вновь покатился холодный пот.
Выйдя из ванны, он пошёл в свою комнату, оделся и причесался. Спускаясь вниз, он увидел на кухне Нику, разливающую чай на пятерых и тарелки, с приготовленным на завтрак пирогом. Запах стоял превосходный и потому Андрей ускорил шаг, как вдруг заметил до боли в сердце знакомый силуэт. Это был спасатель, который вчера вытащил его из воды.
Андрей испугался и лишь мысль успела пролететь в эту долю секунды: "Хоть бы не рассказал, что я на море ходил"
– Ну… Здравствуй – с ухмылкой поприветствовал спасатель.
– Доброе утро… – Андрей улыбнулся и наиболее правдоподобно попытался скрыть страх с лица. Руки вспотели, и он заметно занервничал.
– Проходи, чего ты стоишь…– Сказали воспитатели и пододвинули стул для принца из детского дома.
– Как поживаете? Как дети время проводят? – Спросил спасатель у взрослых.
– Прекрасно живём. Вот вчера проводили семейный ужин. И как обычно вечер кино.