— Понятно, но что, если другие будут против?
— Я приведу тот же аргумент, плюс еще два-три.
— Стартовая цена — сотня золотых. Вижу вас, господин. Сто золотых.
— Вижу молодого человека. Сто пятьдесят золотых. Уважаемый член семьи Кройцев — двести золотых. Вижу вас, господин мэр, — двести пятьдесят золотых. О, молодой человек снова поднял руку — триста! Господин из уважаемой семьи Ландбергов, вижу вашу ставку — триста пятьдесят. Снова наследник семьи Кройцев — четыреста золотых. Господин Мэр, ваш вкус, как всегда, прекрасен, — четыреста пятьдесят! Молодой человек снова повышает, ничего личного, но не могли бы вы продемонстрировать, что вы способны столько заплатить.
Ко мне подошли несколько человек. Я достал из-за пазухи один из своих мешочков. Увидев его, мои соперники злорадно ухмыльнулись, ведь он был прохудившимся. Но люди, которые подошли ко мне, оставались спокойными. Я достал из мешочка камешек и дал его человеку, стоявшему передо мной. Он передал его ювелиру для проверки. Тот удивился, взяв его, минуты три осматривал, потом сделал над ним несколько заклинаний и, отдав мне камень, кивнул сопровождающему его мужчине.
— Молодой человек способен продолжать торги, — сообщил он разочарованным оппонентам и довольному ведущему аукциона.
— Тогда продолжим. Пятьсот золотых говорит молодой человек.
Тот толстяк, который сидел возле сцены, встал. Он же, как оказалось, и был наследником некой семьи Кройцев.
— Я куплю это девку и она станет моей сексуальной рабыней! Тысяча золотых!
Упорный пирожок попался. Остальные оппоненты явно сдались, они либо не могли потянуть такую сумму, либо посчитали это неразумным. Я тоже задумался, насколько это разумно покупать её за такую большую цену.
— Нет, пожалуйста!! — закричала девушка!
Я посмотрел на Алису. Та выдохнула и сказала.
— Думаю, стоит.
Ну стоит так стоит. Подумав так, я поднял руку и сказал.
— Полторы тысячи.
Толстяк, зло посмотрел на меня.
— Тысяча семьсот, — не унимался пухляк.
— Две тысячи.
Тут наследника семьи начало трясти.
— Да как ты смеешь идти против моей воли, смерд! Две сто!!
— Две с половиной.
Думаю, раз он так сбавил обороты, то дальше он не потянет. Но у пухляка были деньги.
— Три тысячи!
— Господин Кройц, хочу напомнить, что говорил нам ваш отец, — сказал лицитатор.
— Да он издевается, — прошептала мне Алиса. — Тебе хватит денег, чтобы его перебить?
— Да, а думаешь стоит? Мы могли бы на такую сумму нанять отряд наёмников, захватить этот город и освободить её, — заметил шутливо я.
— Думаю, не стоит портить отношение с городом, — не поняв иронии ответила Алиса.
— Три тысячи двести золотых.
— Три пятьсот.
После моих слов толстяк вскинул руки и ушёл с площади.
— Три пятьсот раз! Три пятьсот два! Три пятьсот три! Продано молодому человеку!
Глава 27
Я стоял перед обнажённой девушкой вместе с Алисой и проводил ритуал активации печати раба. Пришлось капнуть несколькими каплями крови на печать, находившаяся на груди.
— Господин, теперь внесите оставшуюся часть оплаты.
Я достал ещё два камушка и отдал их главе аукциона.
— Не каждый день встретишь человека, расплачивающегося чёрными алмазами, да ещё и обработанными.
Вампирша удивлённо посмотрела на меня. Цена каждого алмаза стоит примерно тысячу золотых, так что её удивление понятно. Для сравнения, он стоит в два раза больше крупного бриллианта.
— У вас есть для неё одежка? — спросил я у хозяина аукциона.
— К сожалению, всю её одежду распродали. Но мы можем дать мешковину для вашей покупки.
— Как тебя зовут? — перевел я взгляд на оголенную девушку. Она осторожно, даже с опаской поглядывала на хозяина аукциона, но тот даже не повёл ухом, продолжая улыбаться.
— Так, как пожелает господин.
— Я желаю знать, как тебя назвали твои родители.
Девушка снова оглянулась на аукциониста.
— Хватит смотреть на него, я тебя купил. И теперь для тебя я устанавливаю правила. Имя.
— Ламия, — быстро ответила она.
— Отлично, Ламия. Ты же маг, верно?
В ответ она растеряно кивнула.
— У тебя был магические инструменты — посох, палочки, свитки или ещё что-нибудь?
— Д-да, у меня был п-посох и несколько п-палочек, — дрожащим голосом ответила она.
— Эти инструменты остались у вас?
— Только посох, но палочек, к сожалению, нет.
— Я могу его выкупить? — прямо спросил я. У аукциониста сразу забегали его поросячьи глазки.
— Что такое?
— Вы понимаете, он очень дорогой, и мы предпочли выставить его на аукцион.
— Сколько вы планировали за него выручить? — снова прямо спросил его я.
— Шестьсот золотых.
Врёт как дышит, зараза. Ну, и чёрт с ним.
— Я куплю его за тысячу, если вы его предварительно мне покажете и я сочту, что он стоит таких денег. И, возможно, я попрошу об ещё одном одолжении.
Мы вчетвером отправились на склад аукциона и быстро подошли к стенду с посохом. Как и описывал его аукционист, древко покрывало золото, снизу выделялось острие плоского копья «Бычий язык» (такой тип острия) из мифрила, а в навершии торчал магический камень, меньше, чем у Анри, но всё же достаточно крупный. И у меня резонный вопрос.
(Мы вчетвером отправились на склад аукциона и быстро подошли к стенду с посохом. Он был с золотым древком, внутри, как сказал аукционист, платина, снизу было острие плоского копья «Бычий язык» (такой тип острия) из мифрила, а в навершии был магический камень, меньше, чем у Анри, но всё же достаточно крупный.
— Почему так дёшево?
— Вижу, вы хорошо оцениваете оружие. Это всё потому, что его могут использовать только вампиры. На нём стоит их печать. Так что максимум, что из него можно было сделать, это украшение для дома.
— Понятно, ты не обманываешь своих клиентов. Это хороший признак честного торговца.
— Спасибо вам, но обман бы привёл к падению репутации моего аукциона. А это привело бы к потере прибыли.
— Логично. Алиса, нашла что-нибудь себе?
— Да.
Она показала на эсток чёрного цвета, немного длиннее, чем её собственный.
— Можем ли мы купить этот эсток вместе с посохом? — спросил я аукциониста.
— Да, но я должен предупредить, на нём стоит тёмное зачарование.
— Интересно, — я подошёл поближе посмотреть.
— На адамантовый клинок тёмный маг наложил чары. Люди обычно избегают такой типа чар.
— Но это всё предрассудки, — продолжил я, успокоив Алису, которая уж очень хотела этот клинок.
— Да, поэтому мы уже год не можем продать этот эсток. Мы можем подарить его вам, если вы хотите. Как подарок за дорогостоящую покупку.
— Для начала скажите, что за зачарование на нём? — спросил я, прикрывая рот Алисе, которая уже хотела согласиться. Хоть клинок и хорош, зачарование и правда могло навредить носителю.
— Поглощение энергии.
— И куда эта энергия направляется?
— На восстановление сил и регенерацию повреждённых тканей.
— Не слишком ли хорошее зачарование? Думаю, даже люди с предрассудками его бы приобрели, — подметил я.
— Всё потому, что церковь запретила его покупать. Тёмный маг, что его создал, был гонимым еретиком. А также существует и обратный эффект. Есть шанс, что лечение не приживётся, как и энергия, которую он высасывает из противников.
— То есть рана может открыться после битвы? — уточнила Алиса.
— Скорее всего, как только жертва умрёт от ранения эстока.
— Понятно, — ответила Алиса.
— А может и не открыться, — добавил аукционист.
— Ну что, Алиса, будем его брать? — спросил её я.
— Думаю, да. С обычным оружием ранение останется во время боя, а так его хотя бы не будет.
— Молодец.
Подумав там, я отдал крупный бриллиант стоимостью примерно в тысячу золотых. Затем нам дали посох и мешковину для Ламии.