- Все готово?
- Да. Но честно говоря, пока никто не знает, что именно делать дальше. Все материалы, на этом мертвом языке, и вдобавок завернуты в цветастые обороты. В общем четкого плана действий еще нет.
- Главное мы знаем. Рукоять содержит то, что нам надо. Извлечь это, как по мне, задача чисто техническая. Но времени мало. Работаем в режиме нон стоп.
Ира проснулась, привычно провела по мужниной стороне кровати. Пусто. Ну Миша почти всегда вставал раньше. Валик тихонько посапывал в кроватке. Широко зевнув, женщина встала, и с полузакрытыми глазами направилась в туалет. И вдруг замерла, словно пораженная громом. Мужа нет на кровати, а где он? После вчерашнего разговора, он может находиться где угодно. Осторожно, словно ступая по минному полю, женщина вернулась обратно.
- Миша, Кот, где ты? Отзовись пожалуйста.
Он не слышал ее. Мужчина до сих пор не пришел в сознание. В своих грезах, он плавал в каком-то бесконечном, сером тумане. Словно в невесомости. Ни верха, ни низа. И это было хуже всего. Даже в тех кошмарах, когда он не мог спасти сына, было хоть какое-то действие. Здесь же - ничего. Ни одной точки, за которую можно зацепиться взглядом, ни один звук, не разрывает тишину. И кажется, что парить в этом мареве, можно вечно. А потом приходит жажда. Она начинает усиливаться, становится просто невыносимой. И именно благодаря ей, Михаил приходит в себя.
Боль. Такое впечатление, что он вчера целый день убивал себя в спортзале, а потом пробежал марафон, и закончил день стометровкой. Казалось болит каждая мышца, каждый сустав дает о себе знать.
Он со стоном открыл глаза. Со зрением тоже творилось что-то неладное. Картинка перед глазами была выцветшей, плывущей. Но все равно, самым главным чувством, оставалась жажда. Почему-то вспомнилась забавная картинка. Офигевший кот, перед которым десяток закрытых бутылей с водой, и подпись: «Сынок, мы уехали, оставь коту побольше воды».
Попробовал встать, как ни странно, получилось. Но первый же шаг показал, что встать и пойти, это иногда две разные вещи. Ноги не слушались до конца, и сделав несколько пьяных шагов, он снова рухнул на ковер.
Подавив головокружение, он снова попытался подняться. На этот раз получилось немного проще. Ноги правда по-прежнему дрожали, ровно идти не получалось. И зрение также не пришло в норму. Комната, а он был уверен, что находится в своей квартире, словно пульсировала, и все выглядело гротескно, нереально огромным. Стул, стол, кровать. Наверно, если бы он нормально соображал, это бы испугало, но не только тело, мозг тоже не до конца пришел в норму, и мужчина просто не мог сконцентрироваться ни на чем.
Ира медленно шла по коридору. Скоро проснется Валик, и тогда надо будет бежать к нему. Но ей хотелось успеть найти мужа. Шажок, еще один. Так она добралась до второй комнаты, и замерла на пороге. В метре от нее, на ковре лежал Михаил, и его рост, вряд ли превышал длину ее указательного пальца. Вот он поднялся, женщине показалось, что сделал он это с большим трудом, прошел несколько шагов, неровной, пьяной походкой, и снова рухнул. Ира закусила губу, чтобы не вскрикнуть, несмотря на вчерашний разговор, к такому зрелищу, она оказалась не готова.
Тело, изломанное жуткой трансформацией, постепенно приходило в норму. Перестали дрожать ноги и руки, изображение перестало плыть, и мозг потихоньку начал анализировать поступающую информацию. Она не радовала, все, о чем предупреждал Витольд - случилось. О, он не стал инвалидом в классическом понимании этого слова, но вряд ли его положение лучше. Покрутив головой, он сразу увидел жену, превратившуюся в колоссального исполина. Ира сидела на корточках, в коридоре, прислонившись спиной к обувной тумбочке. И смотрела на мужа со смесью страха и жалости.
- Пить, - прохрипел он, а потом сообразив, что вряд ли она услышит его, показал жестами чего он хочет.
Она поняла, кивнула, и поднявшись исчезла на кухне. Через пол минуты, Ира вернулась, и приблизившись, она аккуратно поставила ее на пол. Прикоснуться к мужу, женщина пока не решалась. Чашка напоминала широкую бочку. И пить соответственно придется, перегнувшись через край. Но сейчас это не имело значения. Михаил жадно пил холодную воду, и казалось ничего вкуснее он в жизни не пробовал.
Глава 8. Встречи на той стороне.
Ира гуляла с коляской. Валик с радостной улыбкой трогал погремушку, висящую над ним, и каждый раз, стоило ей отозваться на прикосновение, лицо малыша, озаряла улыбка. У женщины наоборот, улыбаться не получалось. Совсем. Прошло несколько дней после того, как ее муж превратился в мальчик с пальчика. И по ее ощущениям, ситуация медленно, но верно ухудшалась.