- Но... всегда возникает это проклятое "но".
- Я полагаю, "но" в мою пользу, мэтр?
- Ямото, твой ученик вконец разучился владеть своими эмоциями, - сказал Чалмерс все тем же скрипучим голосом. - Торжество так и брызжет из его глаз.
- Он рад, что может продолжить свой путь, ибо истинный мастер никогда не свернет с него. На этом пути Мастер может пасть, но не отступить. Но в одном ты прав, Горди, - настоящий Мастер никогда не выставит на всеобщее обозрение то, что переживает его душа.
- Значит, я еще не настоящий Мастер, - пробормотал Зоров.
- Но я в самом деле рад.
- Сейчас ни я, ни кто-либо другой не в состоянии достоверно оценить степень опасности, с которой тебе придется столкнуться на Планете Карнавалов, - сказал Чалмерс. - Однако уже сейчас ясно: довести там дело до конца способен только ты. Увы.
- Но почему "увы", черт возьми?! Вам радоваться надо!
- Радоваться, говоришь? - произнес Чалмерс, болезненно морща лоб. - Не получается как-то радоваться, когда тебя загнали в угол.
- В угол? Не понимаю, мэтр...
- А что тут понимать... На тебя началась охота - это очевидно. Поэтому по всем канонам посылать тебя нельзя, ибо риск возрастает настолько, что даже не поддается оценке. С другой стороны, нам крайне необходимо знать, что на самом деле происходит на Планете Карнавалов, поскольку от этого, похоже, напрямую зависит судьба Содружества. Эффективно сработать в этом направлении по силам только тебе, и это для меня тоже совершенно очевидно. Это и есть классический угол, из которого я не вижу разумного выхода, поскольку отправить тебя на задание, конечно, выход, но отнюдь не разумный. А другого просто нет, обстоятельства давят и вынуждают принять плохое решение, я ощущаю гнетущее бессилие и страх... Ладно, пойду, не пристало начальнику плакаться в жилетку подчиненному. А ты давай выздоравливай. Тренируйся, силенок набирайся. Придется лететь тебе, никуда ты не денешься. Времени на подготовку - две недели, включая технический инструктаж.
Чалмерс вышел. И тогда заговорил Ямото Сузуки:
- Когда-то, очень давно, жил в Стране, восходящего солнца великий Мастер. С малых лет чудесным образом узнал он о своем грозном предназначении, и ступил на путь совершенствования тела и духа, и прошел его до конца. Еще юношей овладел он уровнем "генин", став непревзойденным бойцом. В зрелые годы он к мощи тела прибавил мощь духа, развив в себе такие психические способности, которые любого нормального человека повергали в мистический ужас. Так он взошел на уровень "тюнин", второй уровень великого пути. Но впереди были девять ступеней просветления и совершенства уровня "дзенин". Кожа его стала подобна твердому темному дереву, а волосы побелели, как снег на вершине Фудзиямы, когда он взошел на последнюю, девятую ступень. И постиг он суть бытия земного и небесного, и коснулась его гармония небесных сфер, и понял он Предначертанное... И спустился он во мрак Подземного Царства, и вызвал на поединок самого Повелителя Тьмы, ибо ощущал в себе силу для этого. Вздрогнула Земля, огромные волны прошли по морям-океанам, пробудились спящие вулканы, пали на земную твердь небесные камни...
Сузуки надолго умолк, взор его погас, словно обратившись внутрь.
- И кто победил? - прервал вопросом затянувшееся молчание Зоров.
- Ты забыл мои уроки, посвященные вежливости, - с неудовольствием произнес Сузуки. - Ты должен был молчать, даже если бы я не заговорил еще несколько часов... А что касается поединка... Он продолжается и по сей день. Когда наступал Мастер, на Земле воцарялись мир, добро и любовь. Но все чаще преимущество переходило к Повелителю Тьмы, и тогда зло, насилие, жестокость захватывали мир, и его заливали потоки крови... Вот так.
- Красивая легенда, - задумчиво сказал Зоров. - Она, по-моему, не только отражает один из принципов даосской философии о гармонии темного и светлого начал инь и ян, но и в какой-то степени является проекцией европейских религиозно-философских концепций о непримиримой борьбе Добра и Зла...
Легкая тень неудовольствия пробежала по лицу Сузуки.
- Порой ты излишне пытаешься под все подвести, выражаясь твоими же словами, теоретическую базу и расчленить истину анализом. А ведь истина это синтез. Нельзя рассказать басню тигру, поймав того за хвост. Поразмышляй об этом, пока будешь выздоравливать. - Сэнсэй встал, поклонился и вышел.
"Интересно, что он хотел этим сказать?" - думал Зоров, озадаченно глядя на дверь. Как и много лет тому назад, слова Учителя порой ставили его в тупик. Долго ему ломать голову не пришлось, дверь распахнулась, вошла целая делегация светил врачебного Олимпа, среди которых Зоров узнал председателя Высшей медицинской контрольной комиссии профессора Бирнса и самого члена Круга Шести Лэмюэля Лоусона. Зорову помогли перелечь на антигравитационную повозку (которую медики упрямо продолжали именовать "каталкой", несмотря на отсутствие у нее даже признаков колес), и торжественная процессия направилась в диагностический центр.
Только через несколько часов, подвергнутый устрашающему количеству анализов и диагност-процедур, Зоров вновь оказался в своей палате и с наслаждением вытянулся на кровати. Чувствовал он себя словно после марш-броска километров на двадцать, да с полной десантной выкладкой, да по трассе категории не ниже третьей... Радовало одно: послезавтра он сможет покинуть стены лечебно-восстановительного центра и приступить к тренировкам под руководством сэнсэя Ямото Сузуки. Почти как в славные далекие деньки... вот именно почти. Зоров непроизвольно нахмурился. Да, многовато приключилось с ним в последнее время, даже чересчур... Он почувствовал вдруг нараставшую потребность в собеседнике, который бы знал его, как никто другой, и которого он знал бы так же.
- Ну вот мы и снова вместе. А ведь могло быть хуже, не так ли. Вяз?
- Хуже, лучше... Принимай происшедшее как данность, - проворчал Вяз.
- Ты что, не в настроении?
- А чему радоваться?
- Может, и ты боишься чего-то, как мэтр Чалмерс?
- Ты глуп. И мне стыдно, что у меня такое неразумное первое Я. Мне не приходилось встречать человека более мужественного, чем Чалмерс. Индивидуум, не испытывающий страха вовсе, ущербен точно так же как тот, кто лишен чувства боли. Смелым и отважным можно считать лишь человека, на поступках которого испытываемый им страх не отражается, а если и отражается, то изменяет их в лучшую сторону. Преодоление страха - суть смелости. И чем более эффективно преодоление, тем более высокой степенью отваги отмечен человек. А уж превратить опасность и ее страх в источник силы - это удел героев.
- У тебя, очевидно, очередной ностальгический приступ по пропахшим нафталином истинам с тысячелетней бородой?