— Что ж, я их вполне понимаю. Каждый человек боится смерти.
Колин налила кофе и себе, потом поставила кофейник и села напротив меня.
— А вот я не боюсь смерти. Точнее, не боюсь с двенадцати лет.
— Почему с двенадцати? — удивился я.
— Потому что тогда я умерла… Простите, я же не принесла вам завтрак.
Она вышла из комнаты. Меня изумили слова Колин. Она говорила так, словно никаких дополнительных объяснений не требовалось.
Через несколько минут хозяйка пансиона вернулась с моим завтраком.
— Вот ваша яичница с сыром и ветчиной. А это оладьи с малиновым джемом. Вам они наверняка понравятся. Рецепт я позаимствовала из нью-йоркской кондитерской «Магнолия». Считайте, из другого мира.
Она поставила тарелки передо мной. Но сейчас меня больше занимало ее странное заявление.
— Как понимать ваши слова: «Потому что тогда я умерла»?
— В прямом смысле. Я умерла.
— Простите, может, я чего-то не понял? Я же разговариваю с живой женщиной, а не с призраком.
— Я вернулась с того света.
— Из смерти в жизнь?
Она кивнула. Меня всегда потрясали истории о людях, переживших клиническую смерть.
— Вы расскажете мне об этом?
Колин посмотрела на меня, словно решая, стоит ли мне рассказывать.
— Не знаю. Когда люди слышат о подобном, они… — Она тщательно подбирала нужное слово. — Расстраиваются.
— Прошу вас, расскажите. Я не расстроюсь.
— Хорошо. Вы ешьте, а я буду рассказывать.
— Когда мне было двенадцать лет, я очень любила лазать по деревьям. Вместе с младшим братом. В тот день мы полезли на дерево, что росло перед домом. Оно было очень густое. Мы не заметили, что среди верхних веток тянутся электрические провода. Я схватилась за ветку и случайно дотронулась до провода. Все, что помню, — это яркую вспышку света и громкий хлопок. Через мое тело прошло семь тысяч вольт. В подошвах моих кедов появились большие дырки. А на пальцах навсегда остались отметины.
Она показала мне внутреннюю сторону пальцев. Четыре были прорезаны глубоким шрамом, похожим на канавку.
— Вы совсем не едите, Алан.
— Извините.
Я торопливо проглотил кусок, хотя аппетит пропал.
— Я упала на землю с высоты двенадцати футов. Брат спустился с дерева и кинулся в дом, громко зовя маму. Я это знаю, потому что бежала вместе с ним. Я не понимала случившегося до тех пор, пока у меня перед носом не захлопнулась дверь. Но это не помешало мне проникнуть в дом.
— Вашему призраку?
Она удивленно посмотрела на меня.
— Ведь вместе с вашим братом бежал ваш призрак?
— Мой дух, — уточнила она, будто ее коробило слово «призрак». — Мама выскочила из дома, и мы все побежали к дереву, возле которого лежало мое тело. Скажу вам, это странное зрелище, когда вы смотрите на себя со стороны. Вряд ли вы задумывались, но мы привыкли воспринимать себя по отражению в зеркале, а отражение всегда двумерно. Я тогда поняла, что раньше не видела себя настоящую. То есть такой, какой меня видят другие. Оказалось, я выгляжу совсем не так, как мне представлялось.
Мама начала трясти мое тело. Я стояла рядом и наблюдала за ее действиями. Я несколько раз ее окликала: «Мама! Я здесь, рядом с тобой». Но она не слышала. Мама склонилась над моим телом и приложила ухо к его груди.
И вдруг я увидела перед собой свет. Вы, наверное, слышали все эти истории о свете. Люди говорят: «Идите к свету». Но тогда не я шла к свету, а он ко мне. Он пронизывал меня насквозь.
Колин сделала несколько глотков остывшего кофе. Я забыл про завтрак, но она была вся в воспоминаниях и тоже не обратила на это внимания.
— А вскоре я увидела светоносное существо. Оно находилась совсем близко. Я возликовала. Такие моменты бывали у меня в детстве, когда я просыпалась рождественским утром. Или когда наступали долгожданные летние каникулы. Или когда влюблялась. Но эта радость превосходила все прежние ощущения. Словами ее не передать.
Светоносное существо улыбнулось и сказало, что мне пока рано переходить в их мир и я должна вернуться на землю. Помню, мне очень не хотелось возвращаться. Я умоляла светоносное существо позволить мне остаться, но оно было неумолимо. Объяснило, что мое время на земле пролетит достаточно быстро, и я вернусь сюда, когда завершу свою миссию.
Я вдруг почувствовала, что снова нахожусь в теле. Я лежала на земле. Я закричала от невыносимой боли. Мама потом говорила мне, что у меня не билось сердце. Она решила, будто я умерла. Но тогда я ей ничего не рассказала. Я боялась ее испугать.
— И вы вообще ей не рассказывали? — спросил я.