Стараясь ступать бесшумно, я вышла из комнаты и стала спускаться по лестнице. Я не боялась столкнуться с Реем, гораздо неприятнее было бы увидеть в это время старушку-служанку. Но никто не попался мне на пути, я спокойно вышла в прихожую и подошла к входной двери. Она оказалась не заперта. О, как приятно и свежо на улице. Сладкие запахи, которые я ощущала днём – вернулись, стали ярче и сочнее, к ним добавился запах ночной прохлады и соленый легкий ветерок, как будто город стоял на побережье. Все дома похожи друг на друга, как близнецы, но мне надо найти какой-нибудь ориентир, чтобы не потеряться, когда буду возвращаться обратно. Я оглянулась на дом – над дверью не было ни номера, ни названия улицы, зато висела небольшая табличка с непонятными символами и изображением розы ветров – её я узнала. И рядом с ней, по направлению юго-юго-запад вырезана змея. Я перешла через улицу и посмотрела на табличку, висевшую над дверью соседнего дома – направление было тем же самым, а рисунка не нашлось. С остальными близлежащими домами была такая же история, направление совпадало, символы разнились, а дополнительные рисунки отсутствовали. Ну, хотя бы теперь мне ясно направление, а с остальным разберусь.
Я пошла по белой брусчатке мимо спящих домов вглубь города, помня, где находятся центральные небоскребы. Да, они моя цель на сегодня. Пока никого нет на улицах, на меня не будут показывать пальцем, и не придется ни с кем разговаривать лишний раз. Да и вообще, город, населенный практически одними мужчинами, казался мне безопаснее в ночное время суток.
Хорошо, что летние ночи здесь не слишком тёмные: ни в одном окне не горел свет, фонари тоже давно погашены, и только благодаря свету звезд можно ориентироваться в пространстве. Отголоски страха скреблись у меня в голове. Я проходила вперед шагов десять-двадцать и оборачивалась, стояла, прислушивалась, – не крадется ли кто-нибудь за мной, не смотрят ли чьи-то внимательные глаза из открытых окон. Зачем я вообще решила гулять ночью? Но гордость уже не позволяла мне вернуться обратно, тем более всё ещё страшно наткнуться ночью в доме на старушку или, что теперь мне казалось хуже, – на Рея, пришлось бы объяснять, почему я хожу ночами одна по улице. Постепенно мои глаза окончательно привыкли к темноте, светлые очертания домов делали мир вокруг скорее серым, чем черным. Я достаточно долго шла по широкой улице, которая едва заметно поднималась вверх. Иногда влево и вправо поворачивали узкие проулки. По-прежнему было тихо и спокойно. Непривычно. Хотелось услышать лай собаки, шорох листвы (деревьев в городе мне не попадалось) или заметить, как кошка спрыгивает с забора. Да хоть что-нибудь кроме глухого звука моих шагов.
Не знаю, сколько прошло времени, но я устала идти, и вдалеке заметила, что небо чуть светлеет. Передо мной открылась круглая площадь, от которой расходилось в стороны пять широких дорог. Я пыталась найти какую-нибудь примету, чтобы запомнить ту дорогу, с которой вышла, чтобы потом вернуться обратно тем же путем. Но ничего не могла найти. Посреди площади стоял фонтан, отключенный на ночь или не работающий совсем. В центре его помещалась фигура, изображающая маленькое кривое дерево, яблоню. На ветках не было листьев, только белые яблоки. Я постаралась приметить расположение ветвей со стороны своей дороги, отсчитала влево третью – и направилась туда. По моим простеньким расчетам именно этот путь должен привести меня к небоскребам. Небо светлело и светлело, а я всё шла и шла. Какой же огромный город на самом деле! Я почти выбилась из сил и потихоньку ругала себя за безрассудство. Могла ведь спокойно спать или просто лежать в теплой мягкой постели. Даже страх отступил перед усталостью от долгой дороги и от однообразной картины вокруг.