Росни очень точно выразился: «Они сделали, что сделали. И сделали глупость». В конце концов, не эльфы начали резню.
Сложности бездомной жизни не тяготили меня более с той силой, что раньше. Чему-то научившаяся у Охотников, чему-то — у эльфов, вдруг с некоторой грустью осознала, насколько неромантичная я личность. Кому придет в голову возиться с женщиной, что умеет легко устраивать шалаши, разводит костер в любую погоду, и не слишком капризна в пище? Но, так оно сейчас и лучше, наверное. Побродив какое-то время по лесам вблизи поселений, я решилась, и попрощалась с Охотником.
— Спасибо тебе, друг, но, думаю, дальше мне надо идти одной. Именно потому, что и сама не знаю, куда именно идти. Возможно, пойду дальше на запад, возможно, остановлюсь перезимовать где-нибудь с людьми… правда, не знаю.
— Бывай! — С искренним облегчением ответил Росни, уходя. — Если решишь к людям идти, найди кого из Охотников, посоветуйся вначале. Люди — они, тоже разные бывают! А про тебя наши наслышаны, помогут.
Между делом подумав о возможности остановки, хоть и краткой, в человеческой деревне, не задумалась глубокого над это идеей. Вот уж не знаю… Но, с приходом первых серьезных заморозков уже по-другому посмотрела на данную возможность. Не хотелось, конечно, долго оставаться на одном месте. Несмотря на то, что пока меня не нашли, я все же побаивалась быть пойманной. О, как хорошо мне была известна настырность эйльфлёр!
Прошло около двух недель, а Росни так и не решил окончательно, уходит он от границ Междугорья, или останется где-то поблизости. Дело для Охотника найдется в любой деревеньке, только пожелай. Но нечто внутри, возможно, все же изредка звучащий из старательно забываемого прошлого голос, нашептывал упорно: ничего еще не окончено. И, возможно, еще не вскоре закончится.
А связано оно, данное «всё» с той упрямой девушкой, что осталась в приграничной полосе.
Зачем, ну зачем нужно было ломать сложившийся летом относительный порядок?! Куда опять ее тащит, что она пытается доказать своим упрямством? И кому: себе?.. Эльфу?..
Наверно, нужно было бы поделиться с ней кое-каким собственным опытом. А возможно, и не надо. Ах, как же не хватало Росни Рэма! Вот уж кто бы точно разобрался в неразберихе отношений этих двоих…
А ехидный внутренний голос напоминал без устали: ты еще вернешься туда, Охотник. Ты еще будешь втянут в разбирательство глупое и пустое, поскольку разбирать-то нечего. Двое влюблены, как все влюбленные безумны, и, как все безумные, совершают дикие поступки.
Вот уж воистину: нашли друг друга.
Ладно бы еще других не трогали, но это уж дудки. В покое никого не оставят, то точно. А, зараза!
В Элирен присутствует бесспорное «»достоинство«»: оказываться втянутой в опасные истории с раздражающим постоянством. Война. Беспорядки. Неспокойно в приграничье. Зря он ее оставил, зря. Напрасно поддался на уговоры, на взгляд несчастный. Одиночества ей хочется, подумайте! Как же.
Поляна, почти не освещенная скупым светом костра, не располагала к беззаботности: место со всех сторон открытое, напротив — завал из упавших друг на друга трухлявых елок, чуть правее овражек. Левее — стена леса. Не проходящее чувство тревожного ожидания усиливалось.
Покосился вверх, на непроницаемо-темное небо. Тучи. Возможно, теперь потеплеет, раз тучи.
И явно кто-то присутствует рядом.
Росни прикрыл глаза, прислушиваясь к лесу. Нет, ни шороха лишнего, ни дыхания звериного. Значит, ты все же пришел.
«Я чувствую твое присутствие, эйльфлёр. — Думал Охотник, вглядываясь в темноту по правую сторону от себя. Казалось, что невидимый наблюдатель притаился именно там. — Я знаю, что ты рядом. А ты наверняка слышишь мои мысли. Так выйди и попробуй заставить меня сделать то, что я делать не намерен. Ну! Я ведь знаю, зачем ты пришел».
— Здоровья тебе, Охотник. — Приветствует эльф, появляясь с другой стороны, из-за завала. Росни передернул плечами, стараясь не выдавать волнения, ответил сдержанно:
— И тебе, эйльфлёр. — Потянувшись к сумке, соблюдая долг гостеприимства, предложил: — Ужинать будешь?
Эллорн качнул головой: «нет, благодарю», и замер, присев на ближайшее к костру бревно. Тишина, слегка поколебленная скупой фразой, вновь заполнила поляну, расползаясь тягучей лужей все дальше и дальше, до границ спящего леса.
— Я знаю, зачем ты пришел. — Не выдержал давления этой тишины первым Охотник, вороша угли. — А ты знаешь, что пришел напрасно. Она попросила помощи, она искала защиты. В том числе и от тебя, эльф! Согласись, Ренни не твоя собственность, она могла выбирать, и она выбрала не тебя. Уважай ее выбор, если уж не можешь понять…
— Согласен. Я уважаю её выбор. — Тут же ответил Эллорн. Росни недоверчиво покосился, но прикрытые пушистыми ресницами глаза эльфа не выдавали таящихся в них мыслей. — Поверь мне, Охотник, никоим образом я не намерен навязываться, или принуждать Элирен. Всё, о чем я прошу тебя и судьбу: дайте мне возможность защищать её!
— Нет, Эллорн. Возможно, если я начну слушать твои доводы, уже я соглашусь с тобой, но я помню, насколько эйльфлёр искусны в убеждении! — и потому слушать не буду. Уходи.
— Росни, ты знаешь, что я не уйду, не получив ответ. Где она?
Эльф поднял голову, посмотрел задумчиво. Очень много обещающим взглядом.
Человек встал. Разделенные условной преградой — горячей трепещущей пеленой - они замерли, и никто не желал первым отвести глаз.
— Мы знакомы не первый день, и я помню, насколько ты сильнее. — Легко признал Росни, прижимаясь спиной к шершавой непоколебимости дерева. — Давай, не стесняйся! Это не сделает тебе чести, и не составит труда.
— Я не хочу использовать силу, Охотник. Никакую силу. — Возразил принц без вызова. — Я пришел не угрожать, я пришел в надежде, что ты в состоянии услышать доводы разума.
— Нет.
— Почему?
— Потому что я - Охотник. Если берусь за поручение, выполняю его до конца.
— Ее бесстрашие сравнимо разве с ее же безрассудством. Подумай сам, человек, долго ли она будет в безопасности, оставаясь в одиночестве?
Росни упрямо промолчал, и, нанизываясь на его упорство, негромкий голос эльфа обретал наполненность:
— Если бы я мог, оставил бы все, как есть и стал ждать. Времени для ожидания у меня предостаточно, терпения - еще больше. И я бы дождался её возвращения, я знаю. Элирен вернулась ко мне из таких далей!.. Она вернется и в этот раз. Но я не могу ждать, потому что чувствую: она в опасности. Может быть, еще не завтра, но вот-вот произойдет нечто, с чем ей не сладить в одиночку. Возможно, и моих сил не достанет поспорить с судьбой всерьез, но я возьму на себя её груз, столько, сколько смогу. Не знаю, сколько еще времени нам с ней отмерено, только боюсь - не много. Скорее мало. Я не могу тратить бесценные минуты на самостоятельные поиски. Скажи, где она? Росни, пойми же, наконец, - именно о защите и идет речь, о той самой, о которой просила тебя Элирен!
— Не старайся меня заговорить, запутать… — Предостерег Охотник, отмахиваясь заранее от всего, что могло быть сказано. — Ничего не выйдет, эльф. Я не верю тебе.
Эллорн пошевелился, впервые за полчаса: досадливо пристукнул кулаком по колену, привычно бросил руку к поясу. От легкого движения слегка распахнулись полы плаща, ненавязчиво отблеснули ножны.
— Ну-ну!.. — Согласился Росни, невольно сжимая кулаки. — Наконец-то, господин принц. Наша беседа приобретает знакомый вид… всё как всегда, ничего не меняется.
— Неужели? — Спокойно спросил эльф, показывая пустые ладони. — В моих руках нет оружия, а в мыслях - угрозы. — Он резко встал, приглядываясь к Охотнику. — Кто кого сейчас не может понять, человек? Или: не хочет?.. Мы, действительно, знакомы не первый день. Ты и впрямь не противник мне. И, если бы я пришел применить силу, я уже сделал бы это, не утруждаясь лишними уговорами. Но я пришел не затем, Росни, я пришел поделиться тревогой. Что мне сделать, что бы убедить тебя в чистоте моих помыслов?..