— Опасность!!!
Я откатываюсь в глубину пещеры, просыпаясь и нашаривая оружие одновременно. Открыв глаза, вижу мелькание теней по стенам, понимаю: Эллорн у входа раскидывает по сторонам фигуры в серых длинных накидках. В их руках сталь отсверкивает скупыми утренними бликами; у эльфа в одной руке короткий кинжал, в другой — вырванная из земли длинная жердина, одна из тех, что подпирала настил над входом.
Снаружи явственно доносятся звуки другой борьбы, один раз - фраза на эльфийском явно неприличного содержания.
Я не знаю, сколько это продолжается: пять минут, или пять часов. В один из моментов рядом с принцем оказался Геллен. Они поворачиваются спиной к спине, и я замираю, наблюдая схватку в оцепенении, никак не в состоянии сообразить, что мне-то делать? Не под руку же эльфам соваться?..
Когда ж они закончатся, эти тени в серых балахонах?! Вокруг немыслимо умелых эльфов уже не меньше двух десятков тел, а снаружи все лезут и лезут…
Потом, после, замечаю, что успела не только подхватить короткий меч Эллорна, но и пристегнуть собственный пояс с ножнами. А тогда время отмерялось мгновениями, впечатывалось неподвижными картинами, написанными ярко и неправдоподобно отчетливо неизвестным мастером прямо в моей памяти. Эти картины остались со мной до конца, до последних моих минут:
…жердина в руке Эллорна ломается пополам, он перехватывает один из обломков посредине, не теряя темпа, не промахиваясь ни разу, замысловато отбивается, раскручивая его перед собой. Геллен, вооруженный полностью, движется медленнее принца, в другом ритме: рваном, непредсказуемом…
…я не помню когда, но оказываюсь третьей стороной в их обороне. Просто, вдруг очнувшись, понимаю — податливая мягкость, через которую движется сейчас сталь в моей руке, человеческое тело. Привычно придерживая руку, вывожу клинок как можно скорее вновь в боевую позицию. Ничего не помню, но уверена — кровь на лезвии появилась не мгновение назад. Как минимум, три мгновения.
…«Лучники!» — Кричит Геллен, и эльфы слажено отшагивают, отступая с открытой площадки. Я не успеваю за мысленным приказом Эллорна: «назад!» спотыкаясь, падаю, и эльф припадает на колено, прикрывая еще и меня от тянущейся со всех сторон смерти. Через два стука сердца я вновь на ногах. Эллорн успевает подхватить с пола чей-то длинный неуклюжий меч, отбрасывая измочаленный обломок.
…резкая боль, дернувшая правую руку выше локтя, смазывает траекторию меча. Всё равно успеваю, но застрявший в рукаве наконечник неприятно бередит неглубокую рану, а времени его выдернуть нет…
…неловко подламываясь, Эллорн клонится на меня. Сначала падает на колени, после мягко валится на бок. Знакомые серые стрелы, мерзко подрагивая оперением, пробивают его куртку, застревая в теле. Я падаю поперек него, под ощеренные страшные рожи, не выпуская оружия — что ж, теперь просто надо отбиваться вот так, с пола. Ты ведь воин, Колючка, ты помнишь, как убивают?..
…«Ты эльф? — Спрашивает, картавя, один из Серых. Прижатая к полу, не могу даже головы повернуть — держат за волосы. Тот вновь настойчиво повторяет: — Ты эльф?» — И я с ненавистью соглашаюсь: «Эльф!». Он радостно скалится, мне тут же накидывают петли на руки, до предела заводя их назад, скручивая накрепко.
Вдруг понимаю, что свободна — ремень неожиданно лопается; с непонятно откуда взявшимися силами отшвыриваю того, что держал, кидаюсь к неподвижному Эллорну. У него справа на поясе небольшой мешочек, что носят все эльфы: пара бинтов, пропитанных особым составом, способным быстро остановить кровь. В удивлении замечаю, что все стрелы выдернуты, валяются здесь же, рядом, наконечники их в крови и… том, что я приказываю себе не видеть. Не обращая внимания на взметнувшиеся надо мной ножи, распахиваю на эльфе куртку, отрывая застежки. И время замирает. Ровно на столько, сколько потребно для быстрой перевязки самых глубоких ран.
Мое неловкое движение заставляет его застонать и открыть глаза. Я не выдерживаю замутненного болью взгляда, теряю реальность в радужной дымке… Слезы. Удивляясь, что все еще жива, оглядываюсь: непонятное существо в косматой драной шкуре, все обвешанное какими-то отвратительными амулетами, жутко трясется над нами, беззвучно шевеля бледными губами. Серые балахоны отступают перед ним, не прекословя, опускают оружие. Зачем-то, видать, ему нужны именно эльфы, и именно живые?.. Колдун — догадываюсь, инстинктивно отстраняясь, слышу предостерегающий шепот Эллорна: «»не надо!.. — и вижу, как буквально оплетенный веревками Геллен немыслимым образом вырывается, сшибая собой, отталкивает от нас Колдуна. Сам, не удержавшись, тоже валится, его начинают избивать.
…я падаю в свалку над эльфом, получая сразу два удара, после которых несколько мгновений выпадают из моей памяти. Очнувшись, вновь пытаюсь сопротивляться попыткам оттащить меня от корчившегося Геллена.
…«Довольно, прекрати!» — Не сдерживая гнев, прикрикнул Эллорн. Его окрик совпал с очередным ударом в живот, я свернулась клубком, пытаясь начать вновь дышать. Вдох все не получался.
«И ты, Геллен. — Совершенно ровным тоном, несколькими мгновениями позже, принц. — Не смей больше раздражать их. Очнитесь, наконец! Не теряйте присутствия духа, сдерживайте эмоции. Спокойствие принесет больше пользы и вам, и мне».
Колдун, шипя, как рассерженный кот, поспешно убирается за спины толпившихся Серых, оттуда бормочет и выкрикивает какие-то угрозы. «Что он лопочет?» — спросила я, не понимая и половины выкриков. «Он обещает земле, что отдаст ей бессмертные жизни врагов. Они здесь верят в очищение огнем, способного забирать чистую силу, которая переходит после ритуала в воинов их племени.» — Простодушно пояснил Геллен, с трудом перекатываясь на полу, пытаясь оглянуться на молчащего принца. — Старший, что с тобой?! — «Не расходуй силы. — Тут же отозвался тот невозмутимо. — Меньше шевелись, и лучше — молчи».
Задыхаясь от горя, я смотрела в посеревшее лицо.
«Ты тоже, Элирен. — Тут же отреагировал чуткий эльф, уловив мои помыслы уж не знаю, каким образом: разум я закрыла накрепко, глаз он сам не открывал. — Довольно неразумных поступков, теперь всё подчинено одной задаче — выжить. Помните об этом. Выжить. Практически, любым путем».
Вдруг понимаю, что меня тащат, подхватив под локти; впившиеся в запястья веревки рвут кожу. Стискиваю зубы. Не сметь распускаться! Рано еще, как я понимаю.
«Мне нравится твой оптимизм. Не теряй его подольше». — Геллен.
Ладно-ладно, эйльфлёр, посмотрим, на сколько хватит моей выдержки. Не суди строго, если что…
В доме нас растащили в стороны, никому не развязали рук, даже едва не теряющему сознание Эллорну. Геллена, вновь попытавшегося дернуться уж не знаю за какой надобностью, повалили на пол, и некоторое время били ногами, но быстро прекратили. Эльфа швырнули на середину просторной комнаты, притянули скрученные руки к перекладине под низким потолком. Получилось как раз на уровне его головы, он прислонился лбом к веревкам, приходя в себя. Принца посадили на лавку в угол, поглядывая хмуро, стали по сторонам, готовые пресечь любые попытки освободиться. Меня толкнули в другой угол, сесть было не на что, я просто прижалась спиной к теплой стене, и мягко сползла по ней на пол, устраиваясь удобнее, оберегая саднящие царапины.
Совершенно седой старик в темных одеждах, прошаркал не спеша, сел на заботливо подвинутую под оконце лавку, в скупые лучи хмурого дня. Хоть и сморщенное временем, его лицо сохранило ясно заметные следы былой красоты. Эти слишком правильные для обычного человеческого облика черты сразу вызвали смутные подозрения, но окончательно все стало понятно, лишь когда было произнесено имя:
— Рост. — Узнавая, назвал Эллорн.
— Староста Орост. — Поправил старик, с трудом выпрямляясь на лавке, стискивая худыми руками посох. — Теперь мое имя Орост, эльф. Я избрал его сам, отказавшись бродяжничать… впрочем, то сейчас не важно. Как же ты так, Эллорн?.. Ты, лучший среди Белых Убийц, позволил так легко с собой справиться?..