Под ногами створки ангара окончательно сошлись, и теперь на этом месте было обычное поле с зеленой травой и даже несколькими деревьями. Неизвестно, как там всё видно на земле, но с этой высоты ни за что не догадаешься, что под этим полем что-то есть.
С трудом оторвавшись от созерцания медленно проплывавшей под ногами местности, Фурс украдкой посмотрел на сидевших рядом с ним Солнцеликих.
Похоже, для них такие полеты привычное дело. Все сидят в своих креслах расслабленно. Кто-то, как и Фурс, смотрит себе под ноги, а кто-то прямо перед собою в противоположную стену.
Между собою не общаются — наверное, запрещено.
Глядя на этих могучих, закованных в неведомую броню воинов, лейтенант вдруг крепко уверовал в то, что они обязательно отыщут эту злосчастную группу, схватят их или уничтожат, чего бы им это ни стоило, ведь Солнцеликие — это лучшие из лучших воинов на континенте, и для них нет преград.
У воинов храма такая же броня, и вооружены они ничуть не хуже, и их почти в два раза больше. И насколько он помнил, такая броня не у всех преступников, а только у троих из девяти. Один из них вообще сражался хоть и в добротной, но всё-таки самой обычной одежде поисковика, а остальные и вовсе из кают не показывались.
Обо всём этом он подробно рассказал еще там, в кабинете у верховного жреца, и имел все основания полагать, что Краме хорошо подготовился к выходу и учел все нюансы.
Фурс снова опустил взгляд. За то время пока он осматривался по сторонам, они поднялись еще выше, и теперь через стеклянный пол было хорошо видно, как внизу плавно проплывают какие-то игрушечные горы, леса и поля.
На смену страху и неуверенности в начале полета, лейтенанта Фурса вдруг охватила какая-то бесшабашная эйфория, и он широко улыбнулся, подмигнув одному из Солнцеликих.
Надо же… он в небе… он среди величайших воинов Тарсона!
И от осознания особой причастности ко всему этому его вдруг начала распирать невероятная гордость. Он больше не думал о своей дальнейшей судьбе, он был готов к любому ее повороту и с покорностью принял бы смерть, но только в бою, рядом с ними.
Капитан Краме встал со своего кресла и бесстрашно прошелся по стеклянному полу. Судя по всему, в своем глухом шлеме он видит так же прекрасно, как и Фурс в линзах.
Подойдя к лейтенанту, он спросил:
— У тебя «Глаза Сокмака»?
Фурс кивнул и ответил:
— Да, в нашем ордене полагается всем офицерам и сержантам.
Капитан склонил голову набок и поинтересовался:
— Что еще есть у тебя такого, о чём я должен знать? Я должен учитывать любые мелочи в этом походе.
Лейтенант с готовностью доложил:
— Есть еще «Ухо Сокмака»*. Два метательных шитата**, один игломет на восемь отравленных игл, меч и кинжал. На мне полностью укомплектованный командирский пояс и еще есть запас игл, отравленных ядом Гирги, — тридцать штук.
Краме медленно кивнул и указал пальцем на грудь Фурса.
— Что у тебя за доспех? — в его голосе впервые послышался интерес и одобрение.
— Защитный офицерский плащ, плотно прошитый эбиритовыми нитями. Его трудно обнаружить даже приборами Древних. Еще на мне полный лейтенантский доспех из хитина. Вместо шлема, капюшон.
— Сойдет, — одобрительно кивнул капитан и шагнул назад.
Застыв на месте, он уставился на лейтенанта, шевеля пальцами в воздухе.
На маске его шлема, примерно там, где должны быть расположены глаза, сначала зажглись два синих огонька, затем они сменились кроваво-красным, потом зеленым цветом и под конец желтым.
Лейтенант понял, что тот сейчас проверял в разных режимах его слова насчет невидимости приборами плаща.
— Хм… даже так… — весьма озадаченно проговорил он и, развернувшись, пошел к своему креслу рядом с бойцом, который, по всей видимости, и управлял воздушным кораблем.
Шли часы. За бортом уже рассвело, и солнечный свет наполнил лучами внутренности кабины.
Лейтенант вытащил из глаз линзы и, проморгавшись, положил их обратно в коробочку.
В отличие от него, Солнцеликие свои маски не убрали. Видимо, это обуславливалось какими-то правилами, или те просто не хотели чужаку показывать свои лица. Скорее второе.
Под ногами бескрайняя водная гладь. По ней одинокий кораблик размером с горошину мчался под парусами куда-то вдаль. Вот еще одно судно. Этот идет встречным курсом, но между ними еще многие километры, и встретятся они, вероятно, очень не скоро.
Кресло, в котором находился Фурс, было очень удобным. В нём не затекала спина и ноги, и постепенно лейтенант расслабился и прикрыл глаза.