Глава 2
Создание совершенства
Если зайти в супермаркет, то в цветочном отделе можно рядом друг с другом увидеть результат старых и новых подходов в селекции. Вот Star Gazer из «Солнечной долины», в букетах по шесть штук, с полузакрытыми розовыми бутонами, по которым невозможно понять, каким будет цветок. Зная его историю, я вижу в нем символ упущенных возможностей, бедняка, который так и не стал богачом, старика, которому не нашлось места в цветочной индустрии. Это растение прошлого: оно появилось на свет случайно, без инвестиций, бизнес-плана или корпоративной стратегии.
Рядом с ним стоит пучок темно-лиловых гвоздик в целлофановой упаковке. Когда я была маленькой, мать покупала виски «Crown Royal». Она сохраняла лиловые фетровые мешочки, служившие упаковкой для бутылок, и мне сложно представить другой оттенок, характеризующий цвет этих гвоздик. Скорее всего, на оберточном целлофане букета будет наклейка «Florigene Moonvista». Это гвоздики, выведенные Джоном Мэйсоном.
Джон Мэйсон – руководитель научно-исследовательского отдела «Florigene», австралийской компании, которая не скрывает, что ее главная цель – вывести синюю розу. Не лиловую, не цвета лаванды, не фиолетовую с переходом в темно-синий, а настоящую синюю розу. Синюю, как дельфиниум, как незабудки. Некоторые считают такую розу святым Граалем селекции, другие – кощунством. Ничего не могу сказать о ней, пока не увижу. Но поскольку синей розы все еще нет, мне придется немного подождать. Однако сложно представить синюю розу, которая бы мне понравилась. Когда я вижу белые розы, получившие краску с подкормкой, или розы, облитые блестящей синей краской, меня передергивает и хочется отвернуться. Они выглядят фальшиво, как нечто, вне всякого сомнения, искусственное и ненатуральное. Сохранится ли это ощущение, если что-то подобное выведут в лаборатории?
Погоня за голубой розой идет давно. Сам факт, что чего-то не существует и что-то не может существовать в природе, порождает множество нелепых попыток воплотить это в жизнь. В лепестках роз полностью отсутствует дельфинидин – пигмент, отвечающий за окраску в синий цвет. Никакая гибридизация этого не изменит. Тем не менее история полна легенд. В XII веке некий садовник утверждал, что вырастил куст синих роз, но его разоблачили, увидев, как он подмешивает индиго[18] в воду для полива. Или знаменитый ирландский садовник в четвертом поколении, который сумел вывести синюю розу, но отец которого уничтожил цветок, боясь, что тот «развратит вкусы народа». Питер Хендерсон, автор книги «Practical Floriculture» («Практическое цветоводство») и еще нескольких книг для флористов, изданных в конце XIX – начале XX века, любил разоблачать шарлатанов, продающих молодые розы, которые якобы должны вырасти синими, но, расцветая, оказывались самой обычной расцветки: желтыми, красными, розовыми или белыми.
Чтобы вывести синюю розу, придется оставить старомодные, неуклюжие способы, которыми пользовался Лесли Вудриф, – верблюжьи кисточки и стеклянные бутылки – и попытаться пересадить розе гены другого вида. Однако для роз и это пока до конца не сработало. Оказалось, что фиолетовый цвет получить гораздо легче, чем синий, и не на розах, а на гвоздиках. Поэтому лиловые гвоздики «Florigene» продаются в «Safeway»[19], а синие розы до сих пор существуют только на бумаге.
«Florigene» стала первой компанией в истории цветочной индустрии, предлагающей трансгенную продукцию, когда выпустила в продажу гвоздики «Лунной серии». Ген, отвечающий за синюю окраску, ученые выделили из петунии, которая для ботаников является чем-то вроде лабораторной крысы. «Если говорить об окраске, то петуния – одно из наиболее изученных растений, – рассказал мне Джон Мэйсон. – Известно множество ее мутаций, так что есть, с чем работать. Кроме того, с точки зрения генной инженерии с ней сравнительно легко иметь дело. Совместите то и другое – и получите отличное экспериментальное растение. К тому же петунию легко выращивать, у нее много семян и начали изучать ее уже очень давно».
Однако сделать синим любое растение, будь то роза или гвоздика, не так легко. Недостаточно вставить в него «синий» ген и размножать дальше. Мэйсон с коллегами пришли к выводу, что цвет лепестков определяет не наличие или отсутствие одного гена, а гораздо больше факторов. Это совсем не так просто, как взять и смешать краску на палитре.