Совершенно неудивительно, что мы тоже облекаемся в цветочные ароматы, чтобы отправлять свои собственные сообщения. Одна-единственная унция[25] духов «Joy» содержит эфирные масла около десяти тысяч цветов жасмина и более трех сотен роз. В большинстве ароматов есть верхняя нота – яркий запах вроде запаха лилии или цветов апельсина; средняя нота, более похожая на герань или лаванду, – она проявляется, когда запах согревается и распускается на коже хозяина; и нижняя нота – мускусный животный запах, посылающий откровенно сексуальные сигналы. В областях, где распространены африканизированные пчелы[26], людей предупреждают, чтобы те не пользовались духами. Пчела не может устоять перед их сигналом: он сообщает ей, что рядом сад, где все любимые цветы цветут одновременно.
Доктор Наталия Дударева, профессор Университета Пёрдью, изучает сигналы, которые цветы посылают насекомым. Она молекулярный биолог, специализирующийся на биохимии выработки запаха. Свою научную карьеру Наталия начала с исследования генетики синтеза эфирных масел типа линалоола и способов, которыми эти масла передают сигналы опылителям. Изначально она не задумывалась о возможной пользе, которую ее работа может принести цветочной индустрии. Наталию интересовала возможность изменения запаха таким образом, чтобы он привлекал больше насекомых для повышения урожайности. Дыне нужно около двенадцати визитов пчелы, чтобы дать достаточно большой плод, а клубника не откажется и от двадцати пяти бабочек или пчел. Однако большинство цветов прекращают вырабатывать запах уже после первого опыления. В итоге появляется плод, достаточный для размножения, но не способный удовлетворить фермера. Получается, что, усиливая запах цветущей яблони, можно добиться быстрого и более эффективного способа накормить большее количество людей.
Тем не менее скоро стало ясно, что эти исследования могут принести пользу и цветочной индустрии. «Если мы поймем, как регулируется химия, отвечающая за запах, то сможем узнать, почему большинство коммерческих сортов растений его утратили, – объяснила Наталия. – Срезанные цветы обычно отбираются по сроку хранения, устойчивости к перевозке, окраске и размеру. На запах никогда не обращали внимания, и в конечном счете он исчез».
Работая с кларкией, петунией и львиным зевом, Наталия смогла понять, что у большинства цветов в выработке запаха задействованы одни и те же химические механизмы. Это может сильно облегчить работу ученых по изменению выработки аромата. Основа (или субстрат) для выработки эфирных масел тоже оказалась одинаковой.
Кроме того, Наталия сделала удивительное открытие в том, как регулируются сроки появления и исчезновения запаха. Долгое время считалось, что цветы начинают пахнуть, когда готовы к опылению, и запах усиливается во время наибольшей активности опылителей. Например, дурман начинает сильнее пахнуть к ночи, когда появляются мотыльки. «После визита опылителя, – рассказала Наталия, – аромат цветам больше не нужен. Однако запах никуда не исчезает и через сутки, и через 36 часов. Оказалось, что сигнал о прекращении выработки запаха поступает только после оплодотворения. Получается, цветок хочет убедиться, что оплодотворение произошло, и только после этого перестает привлекать опылителей».
Что это может означать для цветочной индустрии? Если растение посылает какой-то конкретный сигнал, чтобы остановить выработку запаха, то этот сигнал можно расшифровать и потом запускать или останавливать производство запаха по желанию. Наталия быстро перечислила выгоды: например, выработку запаха можно согласовать с графиком перевозок, чтобы, прибыв на место назначения, цветы начинали пахнуть сильнее. Или вывести цветы, которые стали бы пахнуть по вечерам, когда большинство людей возвращаются домой с работы. Самое важное – растениям можно будет вернуть их изначальный запах или даже добавить какой-то новый. Только представьте: тюльпан с запахом жасмина, хризантема с ароматом лилий, роза, пахнущая шоколадом. Духи изготавливают как из натуральных, так и из синтезированных ароматов. Может быть, это всего лишь вопрос времени и скоро лилии начнут благоухать одеколоном от Кельвина Кляйна?