Вайрен тяжело вздохнул и принялся выпутывать из сирени на могиле Лорика репья.
– А ведь как сказано в Писании, - ворчал он дальше себе под нос. – «Град грешников рассыплется, страна же их запустеет». Помяни мои слова, сынок, тяжкие времена ждут нас, коль человек на человека волком смотрит да думает, как бы содрать побольше…
Волки… Полуобгорелые люди, содранные куски кожи на деревьях, вспоротые животы, растерзанные псами младенцы. Для разбойных баронов с Востока это было в порядке вещей, когда дело касалось наживы. Кто бы мог подумать, что и дома для людей нет ничего святого ради денег…
Рука оруженосца сама собой потянулась к кошельку.
- Держи, Вайрен. Спасибо, что приглядываешь за мамой, я перед тобой в неоплатном долгу. Бери же, уверен, ты найдешь им достойное применение.
- Сынок, это слишком большие деньги для меня, - старик боязливо заложил руки за спину. – Ну куда мне столько? Лес рядом, грибы-ягоды, огород опять же – много ль мне старому надобно? Спрячь, самому пригодятся. Да и не ради серебра я могилки обихаживаю, годов-то мне уж вон сколько, а так хоть какую пользу принесу, что без толку небо коптить.
- Возьми, - настаивал Ланс. – Если себе не хочешь, пусть пойдут тем, кому своих близких и отпеть не на что.
- Разве только так, - все еще сомневаясь, Вайрен принял наконец пять больших серебряных монет. – Благодарствую, Ланс, хорошего сына Сольда воспитала, ой хорошего.
- Да, наверное, - оруженосец натянуто улыбнулся, сдерживая подступивший к горлу ком. – Ладно, бывай, как-нибудь загляну.
Старик говорил еще что-то, но Ланс, не слушая, бросил последний взгляд на первый сильвен и метнулся прочь.
* * *
Дом Рендиса находился на другом конце села, так что не пришлось лишний раз проезжать мимо кузницы, чему Ланс был только рад. Ограда, хлев, курятник – все выглядело основательно и добротно, под стать хозяину, который сидел на крыльце и выправлял погнутое лезвие косы.
- А, заходи! – обрадованно махнул рукой мельник, завидев друга. – Коня пока в сарай определим, сейчас сена набросаю, замаялся поди с дороги.
- Я тоже устал, если ты не заметил, - усмехнулся Ланс, спрыгивая с седла.
- Э, ты человек, а человек создан для терпения, как не устает повторять наш гереф, - наставительно поднял палец Рендис. – Ма! Па! А посмотрите-ка, кто к нам пожаловал!
На крыльцо вышла низенькая светловолосая женщина в темно-голубом платье с изящными оборками, очень похожая на сына, а следом, немного подволакивая ноги – высокий широкоплечий мужчина, его карие глаза смотрели пристально и жестко, но в их глубине таилась скрытая теплота, предназначенная только самым близким. Взгляд Рендиса.
- Батюшки, Ланс! – всплеснула руками женщина. – Вернулся! А вырос-то как, возмужал, окреп.
- С возвращением, - шагнул навстречу мужчина, они обменялись крепким рукопожатием, словно испытывая силу друг друга. – Выглядишь, как рыцарь – выходит, сбылась твоя мечта, о которой нам Рендис столько рассказывал?
- Сбылась, да не совсем.
- Хорошее начало для занятного рассказа – конечно, если захочешь, неволить никто не будет. Добро пожаловать! – отец Рендиса широко повел рукой в сторону двери. – Магда, накрывай на стол.
- Сайрус, все давно готово, - укоризненно улыбнулась Магда. – Удивительно, как тебя подвел нос!
- Гостя почуял, - отшутился Сайрус. – Рендис, пожалей коня – он эту копну неделю жевать будет! Иди к столу!
- Да какую там копну, па, - долетел из сарая возмущенный отклик.
Внутри дома было чисто и светло, в воздухе витал запах пирогов и особенное, неуловимое ощущение семейного уюта. Стол накрыли в самой просторной из трех комнат, он буквально ломился от кушаний. Сайрус расположился во главе и широким жестом пригласил всех рассаживаться.
- Да разве я столько съем… - смущенно пробормотал Ланс, осторожно опускась на краешек добела отскобленной лавки.
- А как же, ты с дороги, - захлопотала вокруг Магда. – Вот жаркое, вот грибочки – семейный посол! – зелень, яблочный соус, рубец, пудинг – и пироги, конечно. Не стесняйся! Бери пример с остальных.