С радостной новостью я пришла к бабушке Сефине. Хотелось поделиться с ней своей тайной. Меня просили помалкивать, чтобы раньше времени не беспокоить такими особенными вестями. Госпожа ведь немолодая. Живёт себе спокойно, без всяких потрясений, уже не хочет знать много о происходящем вокруг. Даже я такое изменение заметила. Но я считала её своей бабушкой, потому поделилась радостью. Не расписывала в деталях. Лишь коротко намекнула, что стала женщиной. Дала Сефине время на размышления после испытанного шока и продолжила свои обычные обязанности по помощи в саду.
- Сария. Ты серьёзно?
- Бабушка, давай займёмся нашими обычными делами. Сейчас не время для обсуждений этого. Я пришла тебя навестить и помочь с делами. Поделилась только своей радостью.
Но она помрачнела наоборот. Не улыбнулась нисколько. Опустила голову и руки, присев на кресло. И молчала. Вскоре тишину нарушили редкие всхлипы. Далеко не сразу Сефина заговорила
- Очень хочу увидеть твоих детей, но боюсь, не доживу. Вряд ли успею. Недолго мне осталось жить. Посмотри на меня. Я теперь с трудом встаю. Почти всю работу ты делаешь. Силы покидают меня, Сария. Конечно, рада за тебя. Очень. Это же такое счастье – быть матерью. Но я скорее умру прежде, чем ты родишь.
- Не говори так, бабушка! Ты точно доживёшь. И я приду сюда с малышом. Обязательно. Ты увидишь его.
- Не утешай меня. Мы обе знаем, что это не случится.
- Но как же так…
- Старость – она такая. Мне тоже казалось, что смогу прожить дольше. Даже работала в саду. Но в последние дни чувствую себя нехорошо. Нет прежних сил.
- Я могу что-либо для тебя сделать?
- Ты всегда делала много для меня. К счастью, я смогла отплатить помощью в учёбе. Пусть и ненадолго, но вновь вернулась в те времена, когда учила детей. Всё благодаря тебе. А ты и дальше продолжаешь за мной присматривать, словно я тебе родной человек.
- Так и есть.
- Ага,… Больше у меня никого нет…
Дальше мы не смогли продолжить разговор. Он ушёл в очень грустную сторону, откуда непросто выбраться. Говорить дальше на другие темы было бы неуместно. Пока я работала в саду и доме, плакала. Не могла себя сдержать. Занималась всеми делами, помогая дорогому мне человеку, при этом плохо себя чувствуя от осознания того, что бабушки Сефины может не стать. Причём скоро. У меня-то полно ещё людей знакомых, кроме семьи. А у неё никого. Я-то точно ни разу не пересекалась с такими, когда навещала госпожу. Никто не заходил. Явно некому было скрасить одиночество. Быть внучкой вовсе несложно. Хоть как-то смогла восполнить пустоту в её одинокой жизни. Мы не семья, на самом деле. Только оно совершенно неважно. Сефина стала родным человеком для меня, как и я для неё. После её смерти в моём сердце появится угнетающая пустота, которую вряд ли кто-либо сможет заполнить. Там место лишь для бабушки. Я плакала долго. Постоянно спрашивала, может, что нужно ещё сделать. Не хотела уходить.
- Не беспокойся, Сария. Со мной всё будет в порядке. Иди домой. Я отдохнула и смогу заняться чем-нибудь по мелочи. Не заставляй своих родных ждать. Завтра увидимся.
- Я буду с тобой.
- Не надо. Иди, дорогая. Беспокоиться обо мне не нужно. Лучше подумай о своём будущем и о своих детях. Как назовёшь-то их?
- Пока не думала над именами.
- А есть ли у тебя на уме какое-нибудь имя, которое бы ты точно передать ребёнку?
- Наверно, прозвучит глупо, но девочке я бы дала имя «Нина». Свою куклу так называла, представляя её своей дочерью.
- А для мальчика какое?
- Без понятия совсем. Может быть, «Гриша»? Оно в голове сейчас крутится.
- Странное имя. Впервые такое слышу. Откуда оно?
- Прости, бабушка, не могу сказать. Секрет, который точно не раскрою. Никто не поймёт.
- Тогда не буду спрашивать.
- Тебе точно стало легче?
- Да. Мысли о твоих детях подняли мне настроение. Спасибо. Можешь идти.
Безумно не хотелось уходить. Но пришлось вернуться домой. Там тоже хватало дел для меня. Кроме присмотра за братиком, добавила себе заботу о Афи. Выходя из дома Сефины, думала и о своей юной служанке. Не нагружала её ничуть работой, позволяя просто отдыхать по вечерам. Она, совершенно точно, хотела быть чаще с Фальдо. Я вновь оставила их одних, попросив не беспокоить. Настроение в тот день у меня испортилось. Сидела в своей комнате, лишь дожидаясь следующего дня, когда смогу сходить к бабушке Сефине.
Утром первым же делом побежала к ней. Не завтракала даже. Только собралась и сразу же вышла из дома. Мчалась, лишь бы скорее увидеть её. Проведать и провести вновь день по обычному распорядку. Всё как раньше устроить. Беспокоилась сильно. Всяческие плохие мысли приходили в голову, пока я бежала.
Добравшись до места, сразу заподозрила неладное. Со стороны вроде всё как всегда. Только стояла полная тишина. Ни единого звука не доносилось из дома. Я мигом ворвалась внутрь. Миновав коридор и первые комнаты, добежала до спальни, где обычно Сефина отдыхала. И никого внутри не нашла. Затем проверила другие места в доме, в том числе сад. Пусто. На зов никто не окликался. Остальное без изменений. Всё на своих прежних местах.
Чуть позже нашла на столе небольшую записку с очень знакомым почерком. Написано не очень много. И видно было, что слова давались с трудом. Бабушка Сефина оставила мне сообщение не просто с прощанием, а ещё просьбой и пожеланием хорошей жизни. Утирая слёзы на глазах, я сидела в кресле и читала записку, продолжая не верить в происходящее. Согласно написанному, госпожа захотела поехать в свои любимые места перед смертью. Вновь повидать мир за пределами города. Семьи у неё нет нигде, зато есть куда приехать. Повспоминать прошлое. Она просила меня не беспокоиться, а жить дальше и радоваться жизни рядом с любимыми людьми, которых я имею. Ценить их всегда настолько сильно, как только смогу. Любить всех, кто рядом. Оставаться собой. В конце пожелала счастья нам с Мози, а также нашему будущему ребёнку. И извинилась за столь резкий выезд. Даже не попрощалась лично, поскольку побоялась увидеть мою реакцию на новость. Покинула город, передав свой дом и всё, что в нём есть, моей семье. На этом сообщение закончилось.
С печальной новостью я вернулась обратно в особняк. Оставила своих родителей подумать над судьбой внезапно появившегося имущества. А сама опять заперлась у себя. Отец хотел помочь. Пообщаться как родитель с ребёнком, считая, что мне нужна моральная поддержка. Мама тоже была не в восторге от моего плохого настроения в связи с потерей любимого человека. Для меня это всё впервые. Я не знала, как реагировать. Самые разные эмоции во мне появлялись и исчезали почти что в одно время. Чувство потери давило со всех сторон, вызывая самую ужасную боль, которая только возможна. Мама попросила не беспокоить меня до тех пор, пока первая реакция не пройдёт. И сама не заходила, чтобы проведать. Терпеливо ждала снаружи. Впрочем, отец с братиком тоже там находились. С трудом выдерживали ожидания, пока я пыталась себя убедить, что жизнь всё равно продолжается. Можно погоревать некоторое время. Не вечно же страдать. Непременно надо выполнить просьбу бабушки Сефины – жить счастливо.
На удивление, смогла успокоиться. Но ничего не хотела говорить очень долго. Позволила зайти и побыть рядом. Родители обнимали меня с двух сторон, а братик спереди прижимался.
- Ты ведь знаешь, что можешь делиться с нами всем, что испытываешь. Мы разделим с тобой всё, лишь бы тебе стало легче, доченька, - сказал первым папа.
- Я в порядке. Всё хорошо.
- Ты уверена? Может, хочешь что-то? – спросила мама.
- Нет. Просто побудьте со мной ещё немного.
Через несколько дней мне совсем полегчало. Тяжёлый груз от потери продолжал держаться даже тогда. Но всё пришло в норму. Конечно, внутри образовалась пустота, которую нечем было заполнить. Каждый день я вспоминала о бабушке Сефине. Надеялась, получить новую весточку от неё. Вдруг она выздоровеет и вернётся обратно. Или напишет о том, что всё с ней хорошо. Поживёт только вдали, зато здоровая. Хотелось верить во что угодно, лишь бы получить надежду на возвращение дорогого мне человека. Однако, с каждым днём вера в лучшее медленно угасала. Совсем пасть духом не позволяли близкие люди, не считая наших работников, которые тоже поддерживали морально меня. Все в доме продолжали жить как обычно, и я вернулась в привычное русло. Моя жизнь ещё далека от завершения, так что хотела её прожить наилучшим образом.