— Ну почему же? Зачем говорить от имени всех герцогов?
— Скажите, а Гендовану нужен сильный Лоэрн? Если во главе королевства будет Ласкарий или… Ксандр?
Герцон метнул на Бертиса быстрый взгляд. Граф понял, что затронул неприятную для герцога тему. Впрочем, он этого и добивался.
— И почему тогда орки двинулись на Ларск? — герцог решил сменить тему разговора.
— Жрецы. Только жрецы. Какие их цели? Вряд ли мы это узнаем. Хотя можно предположить, что корни уходят на тысячу лет вглубь. Прибытие рогатых воинов чуть не погубило храмы. Тем удалось договориться, признать верховенство пришельцев. Лоэрн и его графства — создание рогатых. Возможно, жрецы до сих пор мстят, желая растоптать наследие пришельцев. После Ларска орки двинулись бы дальше на юг. На Каркел, Снури, Лоэрн. Большая часть ларских земель лежит к западу от Барейна. Однако все орки шли по восточной части. И как вы представляете переправу на запад через Барейн десятков тысяч орков? Нет, их конечная цель — Лоэрн.
— Но и в вашем варианте, с которым вас обманули, это та же цель, не так ли?
— Так, ваше сиятельство. Думаю, причина моего обмана в Ларске. Он тоже подпадал под уничтожение. Я же это делать не собирался.
— Почему, граф? Ведь Дарберн не признает Ласкария королем. Значит, Ларск остается опасным конкурентом и врагом новому королю Лоэрна.
— И прекрасно. Лоэрн не только бы обезлюдил, но и распался бы на две или больше частей. Как я уже сказал, моему господину не нравится сильный Лоэрн. Лучшим вариантом было бы образование на его землях нескольких графств, противостоящих друг другу. Во главе столичной области — Ласкарий. Его дед, а затем отец или лучше дядя правили бы Эймудом…
— Лоэрн и Эймуд разве будут противостоять друг другу?
— Да, ваше сиятельство. Если Ласкарий станет королем, он быстро рассорится с родней. А если после смерти деда графом станет его дядя, а не отец, то они и вовсе пойдут друг на друга. А ведь есть еще и граф Снури и граф Сейкур. Каждый из них тоже захочет независимости. Пусть ее получат. То же самое и с Ларском, во главе которого будет ваш зять или к тому времени ваш маленький внук при матери — регентше. И Каркел во главе с графом… Ильсаном.
Герцог вздрогнул и впился в лицо графа. Искуситель! Как он узнал потаенные его мысли? Ведь совсем недавно герцог думал как раз об этом!
— А графство Тарен? Кому оно достанется?
— Насколько мне известно, у вашего сиятельства только двое сыновей. Других ближайших родственников мужеского пола нет. Если не считать, конечно, маленького Винтольда.
— И Тарен отойдет Пирену?
— Почему же? Они не граничат между собой.
— Тарен граничит только с Амарисом.
— Нет, не думаю, что мысль отдать графство Тарен кому — нибудь из амарисского семейства, окажется хорошей. О судьбе графства можно будет поговорить более детально, но позже. Не будем упускать главное.
— Итак, главным для пиренского властителя является ослабление и дробление Лоэрна…
— А для вас, ваше сиятельство, решение вопроса Ларска и Каркела.
— Ларска?
— Ксандр достиг слишком высокого положения. Графство его боготворит, солдаты восхищаются. А что ему придет в голову потом? Безродный раб, из грязи в графья.
— Графья? Вы не оговорились?
— Нет, ваше сиятельство. Я знаю, что Ксандр никогда не поднимет руку на Дарберна. Но если с вашим зятем что — нибудь случится? Он будет верен Винтольду? Предположим. Но кто станет регентом? Эльзина или Ильсан? Он этого не допустит.
— Винтольда не так давно хотели отравить. И, говорят, следы ведут в Пирен.
— Вот как? Не удивлен. Точнее, не очень. Пирену это не выгодно. Даже во вред. Ксандр только усилится, ведь тогда он станет наследником ларской короны. А это идет в разрез нашим целям. Нет, вас неправильно информировали. И я даже догадываюсь, кто это сделал. Дарберн… и Ксандр.
Бертис, обманывая герцога и скрывая правду, попал в точку. Герцога, действительно, информировал Дарберн. Он сообщил подробности расследования, которое провел виконт Ксандр. Опять этот Ксандр! Тогда, может быть, отравителями были не пиренцы? Тем более в сообщении из Ларска упоминался Зорг. Но этот Зорг примерно в те же дни был в Гендоване, охотясь за поставщиком листьев хачху. Одновременно в двух местах? Конечно, Зорг мог прибыть в Гендован сразу же после неудачной попытки отравления (так, кстати, и было на самом деле, но герцог об этом не знал), но в таком случае, когда этот Зорг успел бы получить приказ и инструкции Черного Герцога на поездку в Гендован? Нет, с Зоргом слишком все натянуто. Или мальчишка — раб, опознавший Зорга в Ларске, ошибся или же Ксандр решил провести свою собственную игру, стравив своего пиренского врага с Гендованом.
— Граф, кто же тогда стоял за покушением?
— Как мне сообщили, Винтольда пытались отравить с помощью магических ядов. Мой герцог и никто в его окружении этим не занимается. Но вы, думаю, знаете, кто специалист в этих делах?
— Жрецы.
— Да, они. Те самые жрецы, что пытались уничтожить Ларск прошлой весной с помощью орды диких орков. Милорд, поверьте, у Пирена и Гендована цели и враги совпадают. Мой господин с удовольствием видел бы каркельским графом вашего младшего сына Ильсана. И в наших общих интересах избавиться от Ксандра. Иначе он станет слишком большой проблемой для всех нас.
— И как вы это представляете?
— Ксандр часто отъезжает из расположения своегор войска. В прошлую осеннюю кампанию такое было регулярно. У него с собой всего — навсего полусотня, собранная из молокососов. И с таким же молокососом во главе. Правда, время от времени, он берет с собой еще несколько десятков солдат. Пусть даже сто. Если по пути следования окажется большой и сильный отряд, то Ксандру не выбраться из ловушки.
— Большой и сильный… И кто же?
— Пара сотен графа Эймуда и полсотни моей личной гвардии. Лучшая часть сотни.
— Но как эти люди узнают, где будет Ксандр? И причем здесь Гендован?
— На оба ваших вопроса ответ один. Гендованцы должны сообщить о маршруте виконта. А еще лучше оказаться в той поездке вместе с ним, но затем, перед местом засады под благовидным предлогом покинуть Ксандра. А от моих гвардейцев он не уйдет.
Герцог понимал, что с ответом лучше потянуть, зачем выказывать, что предложение графа Бертиса его заинтересовало. Очень заинтересовало. Надо потянуть время, но на этот раз он не смог сдержать свои нетерпеливые чувства.
— Хорошо. Но только после взятия Каркела.
Вечером в отведенных ему покоях граф Бертис прокручивал в голове беседу с герцогом и не находил в ней своих изъянов. Все получилось замечательно. Герцог поверил или пожелал поверить в его объяснения.
На первых порах после свержения Пургеса Пирен с удовольствием будет смотреть на ослабший и раздробленный Лоэрн. Но это будет не долго. Как только Алиция уберет этого недоумка Ласкария, местная лоэрнская вольница с удовольствием присягнет королеве, а затем наступит черед триумфа Пирена. Девчонка по — прежнему считает Черного Герцога своим господином и сделает все, что он прикажет.
Ни одно из графств королевства не сможет оказать его сюзерену сопротивления. Вот Ларск. Даже если Дарберн еще будет жить, в чем есть большие сомнения, за ним войско не пойдет. Он не воин. Безрукий. А за Эльзиной — регентшей тем более. Ильсан сам себя погубит. Напыщенный болван. Волан, граф Сейкур, еще больший болван и ничтожество. Эймуд резко ослабнет после серьезного конфликта с внуком Ласкарием, когда тот ненадолго придет к власти в королевстве. Остается Гвендон, граф Снури. Этот сам попал в пиренские сети.
Перед поездкой в Гендован, граф заезжал к Гвенделу прозондировать его намерения в преддверии возможного похода Ксандра на Каркел. Ведь от Каркела до Снури рукой подать. И когда графу Снури намекнули о возможной гибели Ксандра, тот сам изъявил желание участвовать в этом. Бертис тогда даже опешил. О таком подарке пиренец даже не мечтал. Желание снурского графа снимало многие проблемы. Ведь в предстоящей засаде от ларских мечей погибнет и много ее участников. Ослаблять своего союзника графа Эймуда перед предстоящим походом на Пургеса было бы неразумно. Зато Гвендел потеряет последних своих верных солдат. А теперь и гендованский герцог попался на приманку. Потому что когда солдаты Гвендела убьют Ксандра, следует довести до Дарберна информацию о роли Гендована в подготовке убийства его любимого брата. Пусть тогда сцепятся друг с другом. Прав его герцог, когда говорит: «Разделяй и властвуй».