Так и не добившись от замученного парня желаемого, Ильсан пошел к Дарберну и рассказал ему все, представив, конечно, историю в выгодном для себя свете. Но Дарберн неожиданно разозлился, накричал и прогнал Ильсана. Говорить Сашке всю правду было нельзя, тот еще до сих пор был слаб. Дарберн поделился только с Хелгом. Тот мрачно выслушал и сказал:
— Милорд, значит, Акси везти мне.
— Но ей сейчас говорить про смерть брата нельзя, ты это понимаешь?
— Да, милорд. Расскажу, когда прибудем на место.
— Возьми с собой всю оставшуюся сотню, парни уже немного пообтесались. Конечно, с погибшими не сравнить, но ведь и те два года назад были тоже такими же новичками.
— Милорд, взять, конечно, можно. И парням поездка пойдет на пользу, но на встречу пойду без них.
— Ты что, очумел?!
— Милорд, судите сами. Риума нет. Вместо него прибывают шестьдесят солдат. Что подумают лесовики? Пойдут они на встречу? Нет. Поэтому парней оставлю где — нибудь в стороне, сам пойду один. С Акси, конечно.
— Хелг, этот Ламинт может отомстить за смерть сына. Ты это понимаешь?
— Понимаю, милорд, но другого выхода нет.
— Ах, этот Ильсан! Что же он натворил!.. Но пойдешь на встречу только в крайнем случае. Это приказ. Оставишь Акси с деньгами на постоялом дворе, сам же с парнями будешь ждать Эйгеля. И вот еще что… Возьмешь на сто золотых больше. Впрок. Акси скажешь, что Риум остается у нас в заложниках до тех пор пока не получим взамен Эйгеля. Но сами вносим за Риума залог в пятьдесят монет. Сумма достаточная. Как только Риум к ним вернется, деньги они возвратят.
— Но он же мертв.
— Пусть они этого не знают. Пятьдесят золотых останутся у них. Потом им как — нибудь скажем. Все понял?
— Да, милорд. Исполню.
— И без риска. Брату нужен верный командир личной сотни живым, а не мертвым…
Прощание с Акси произошло как — то скомкано, не так, как хотелось бы, наверное, обоим. Оба чувствовали себя скованно, говорили вежливые, но ничего не значащие слова. А потом Сашка и вовсе замолчал, не зная, что сказать еще и не понимая, что же такое происходит с ним. Хотя нет, это из — за ранения и долгого лечения, решил он. А когда за Акси пришли и она, не оборачиваясь, ушла, Сашка и вовсе замеланхолил. Даже поставленные пронырливыми лекарями пиявки не избавили его от хандры. Так прошел день, два, почти седьмица. А потом навязчивые и суетливые, постоянно мелькающие перед глазами, но в тоже время пытающиеся показать свою важность лекари его так взбесили, что Сашка их прогнал, запретив появляться перед глазами. А сам быстро пошел на поправку. Ему просто надоело валяться больным.
Хелг, получив в казне триста золотых монет и взяв свою неполную сотню, вместе с Акси выехал на запад. Вначале, к Амарису, а затем, не въезжая в герцогский город, повернул по разбитой и начавшей раскисать от зарядивших осенних дождей дороге на юг.
Хорошо, что местный герцог считался ларским союзником, это знали все его вассалы, потому Хелгу удалось избавиться от трудностей при встрече с амарисскими баронскими, а один раз даже графским отрядами. Куда мог ехать ларский отряд? Явно не в Гендован, прямая дорога туда шла на запад. Значит, либо на юго — западные земли Лоэрнского королевства, либо еще дальше на юг, в Хаммий. Что за дела могли двигать юного ларско — каркельского барона? Некоторые, наиболее навязчивые аристократы, сумевшие затащить ларский отряд переночевать в свой замок, пытались это выяснить, но всегда безуспешно. Хелг без особого желания принимал такие предложения, понимая, что теряет на этом время. Но с ним была юная девушка, хотя совсем не изнеженная, даже наоборот, привычная жить в лесу, но стояла дождливая осень и ночевать на голой земле, без риска ей заболеть, пробовать не хотелось.
Через две седьмицы после выезда из Каркела появился и нужный им постоялый двор. Не доезжая до него, Хелг оставил своих парней близ дороги, а сам довез Акси до конечной цели. Никого из знакомых здесь она не увидела. Впрочем, этого и следовало ожидать. Лесовики, наверное, пошлют человека, когда убедятся, что опасности быть захваченными, нет.
Сняв для Акси комнату, Хелг передал ей двести три золотых монеты — сумма выкупа Эйгеля, а также оружия самого Хелга, оставленного ему лесовиками. К этой сумме он добавил еще пятьдесят монет, объяснив, что это сумма залога за Риума, оставленного его светлостью графом Дарберном Ларским в качестве заложника возвращения лесовиками Эйгеля. Акси вначале немного расстроилась, даже удивилась, почему в Каркеле ей не дали повидаться с братом, а потом согласилась с объяснениями Хелга. В самом деле, а вдруг лесовики, получив выкуп, не захотят освобождать Эйгеля? Хелг же не знает, что ее отец дал слово освободить Эйгеля, а слово он свое держит.
Пятьдесят золотых в качестве залога возвращения Риума — сумма очень даже большая. Это цена выкупа графа. Вот как Дарберн оценивает ее брата! Акси даже пришла в хорошее настроение, которое ее покинуло при отъезде из Каркела. Неужели ей понравилось жить в графском замке, под надежной крышей, с постоянно снующими взад — вперед людьми? Или была иная причина огорчения из — за отъезда?
Так и не узнав ответ на этот вопрос, Акси стала с нетерпением ждать появления человека из их поселка. Теперь уже бывшего, покинутого. Надолго ли? Не придется ли сейчас постоянно кочевать по лесам Атлантиса? Или ее отец с соседями решат где — нибудь обосноваться окончательно? Денег, чтобы неплохо обстроиться на новом месте, теперь в достатке. Вот они, двести пятьдесят три золотых монеты. Хотя нет, пятьдесят из них придется вернуть. Это залог за ее старшего брата. И почему он ее не навестил в Каркеле? Наверное, держат в каком — нибудь баронском замке. У того же Хелга. Надо же, ровесник ее Риума, а уже барон. И родом почти из простых. Не совсем, конечно. Хелг из дворян, но всего во втором колене. И Ксандр, он еще моложе Хелга, а говорят, столько повидал и натерпелся. Она сама же видела его спину. Вот ужас — то! Бедненький. Граф, а совсем не высокомерный.
Его старшего брата, графа Дарберна, она немного побаивалась, а брата его жены, маркиза Ильсана, сразу же невзлюбила. Чувствовалось, что это взаимно. Очень даже было заметно. Возникало стойкое убеждение, что этот маркиз считает ее каким — то пустым местом. И нижнюю губу постоянно выпячивает. Презирает что ли? Но несколько раз замечала, что взгляд маркиза менялся, его глаза как — то по — особенному смотрели на нее. И не сколько на лицо, сколько на фигуру, а губы вдруг как — то плотоядно оскаливались.
Вот Хелг, тот вел с ней совсем по — другому. В первые дни — сухо и деловито, а потом, когда опасность для жизни графа явно пошла на спад, стал заметно веселей. В Каркеле и вовсе часто шутил. А вот граф Ксандр для нее остался загадкой. Понятно, что вначале ему было не до чего, с такой — то раной, а потом, когда дело пошло на поправку, был то общительным, то почему — то замыкался. Мог быть веселым, а мог и грустным. Но чего не было в отношении нее, так это гонора. У Хелга, кстати, тоже. Странно. И удивительно. Но и Хелг сейчас тоже изменился. Как только выехали из каркельского замка, его как подменили. Мрачный стал и, как ей показалось, почему — то нервный. Из — за того, что приходится ехать по чужим землям? Или думает, что ее отец его обманет, деньги возьмет, а их парня не вернет?
Так, в размышлениях, прошла седьмица, наконец, на постоялом дворе появился Эрнус — парень из их поселка. На дело с собой его не брали по причине того, что правая рука почти не работала — последствие встречи с медведем полтора года назад. Тогда нашли берлогу с залегшим на зимнюю спячку медведем, думали, что всем скопом запросто его одолеют, но пущенные стрелы только разозлили медведя, тот бросился на охотников, выставивших рогатины, и Эрнусу не повезло, сил справиться с такой тушей оказалось мало. С тех пор Эрнус на охоту, что на зверей, что на людей, не ходил. А как посланец вполне был уместен.
Эрнус увел Акси с постоялого двора, к новому месту их поселка шли долго, до самой темноты. Новое место Акси не понравилось. И поляна была меньше и избы еще не обжиты, весь скарб с собой взять не удалось. Акси боялась, что из — за переезда потеряется ее рогатый шлем, но нет — вот он, Вири им играет. И еще таскает за собой новую игрушку — маленькую фигурку рогатого воина, ее нашли в подсумке у графа Ксандра. Отец, помня, что рогатый шлем, на который положил глаз ее младший брат, пришлось отдать Акси, на этот раз новую игрушку отдал Вири.