— Не сметь лезть вперед виконта, придурок. Сейчас моя очередь!
После такого окрика ни у кого не появилось желания вмешиваться в поединок. А вмешаться скоро и не помешало бы. Барон оказался искусным воином, несколько гендованцев уже упали, а другие с трудом отмахивались от точных и сильных ударов барона, поддерживаемого сыновьями. Впрочем, и барон не избежал ранения. Левую щеку прорезал длинный шрам, быстро набухающий кровью, кровь сочилась и из — под кольчуги барона.
Но после двух метких ударов мечом, гендованская группа раскололась на две половинки, каждую из которых сковали сыновья барона, а сам барон неожиданно бросился вперед, прямо на виконта Брастли, первым же ударом выбив у него из руки меч. Но из — за спины виконта в последний момент появились два его солдата, один из которых принял на себя баронский удар и упал с рассеченным горлом. Зато другой ударил барона в низ кольчуги, разрубив тому бедро. Барон уже в падении смог взмахнуть своим мечом, целясь в горло второму врагу, но сил не хватило, он уже падал и удар мечом пришелся по ногам второго солдата, разрубив тому коленную чашечку.
От неожиданно произошедшего все опешили. И если бы не два гендованских солдата, то барон смог бы зарубить виконта, который стоял без оружия и с ужасом взирал на лежащих. Наверное, поэтому он не заметил маленькую фигурку, выскочившую вслед за бароном. Впрочем, может и заметил, только какая от мальчишки — оруженосца может быть опасность? Мечом не вооружен, а кинжал… Кинжал не смотрелся опасным оружием, когда кругом стояло с мечами, а то и с секирами столько опытных и сильных солдат.
Виконт осознал свою ошибку только тогда, когда кинжал мальчишки воткнулся в нижнюю часть его живота, и это было последнее в его жизни, что он успел осознать.
Опешил от случившегося и стоявший рядом с виконтом Венц. Он заторможено проводил взглядом падающую фигуру виконта и очнулся только тогда, когда увидел горящие яростью глаза мальчишки и зажатый в его руке кровавый кинжал. Венца поразил волчий оскал мальчишки. Точно такой же оскал был, он помнил, несколько лет назад в Гендоване, когда незнакомый рыжий мальчишка, стоявший рядом с его недругом баронетом Севиром, ударом кулака сбил Венца с ног. Венц тогда не на шутку испугался и попытался отползти от нависшего над ним ужаса. Вот и сейчас он увидел такой же оскал. Увидел, испугался и упал на землю. Это его и спасло. Венц, ничего не соображая, также, как и тогда в детстве, стал, сидя на земле, пятиться назад. Он ничего не замечал, не видел, как в грудь и шею мальчишки воткнулись несколько мечей солдат, стоявших сзади Венца. Венц вообще ничего не видел. В себя он пришел только через полчаса…
Из — за произошедшего конфуза, Венцу пришлось сказаться больным и через день покинуть войско, уехав обратно в Гендован. Да и новый командир гендованского отряда барон Руйсин и до этого случая не очень — то был приветлив с выскочкой — баронетом, а теперь и вовсе открытым текстом сказал, что милорду баронету не следует продолжать поход. И тем самым, скорее всего, спас Венцу жизнь. Через седмицу подошло войско из Лоэрна. Тысяча двести лоэрнских солдат, напившись чудодейственной настойки, полностью разбили в два раза большее по численности войско союзников. Обратно смогли вернуться только триста человек, остальные или погибли или были пленены.
В той битве погиб и гендованский барон Руйсин и вместе с ним полегли почти все гендованцы, на которых пришелся основной удар. Чуть больше повезло солдатам из Амариса и Эймуда, хотя и там потери были немалыми. Но самой главной потерей была гибель в этом сражении эймудского виконта Примара. С его смертью единственным наследником графа Эймуда стал восемнадцатилетний виконт Ласкарий.
О разгроме войска союзников Сашка узнал на третий день пребывания в Снури. Он как раз по — быстрому заканчивал приготовления для похода на Лоэрн. Все делалось в спешке, но времени у него совсем не было: он должен опередить союзников и захватить Лоэрн до того, как они подойдут к столице королевства.
С поражением, точнее, полным разгромом союзников, ситуация менялась в корне. Спешить было некуда, нового войска союзникам долго не собрать. Поэтому теперь он может не спеша готовиться к кампании будущего года. Солдаты после тяжелого похода, проведенного на землях орков, должны отдохнуть. А войску нужно пополнить запады картечи, которой осталось на один выстрел орудий. Да мало ли чего еще нужно сделать! И узнать, что же еще задумал Черный Герцог. Ведь поход союзников никак не обошелся без него. Иначе, зачем пиренцам надо было задерживать его на орочих землях?
Сашка не знал, что еще в начале лета этого года в Гендован прибыл граф Бертис, правая рука Черного Герцога. Пиренец сразу же взял быка за рога, посетовав, что граф Каркела оказался слишком везучим. А сам в это время взглянул на Ильсана. Лицо виконта при упоминании каркельского графа напряглось, а глаза стали наливаться кровью. Понятно, что люто ненавидит этого Ксандра, но еще и завидует тому, что Ксандр обскакал его за графскую корону. Молодому человеку очень хочется короны. Это надо использовать.
Бертис перевел разговор на снурские дела.
— Вы знаете, ваше сиятельство, сила лоэрнцев оказалась слишком преувеличенной. Каркельским мятежникам они не помогли, начисто проиграв сражение. А уж что было потом, вы и сами знаете. Ксандр легко взял Снури. Целое графство! Впрочем, вначале это сделали несколько сотен пиренцев.
— Потому что граф Дворкос бежал от Ксандра, не так ли, граф?
— Но ведь бежал же! Силы не было. Лоэрн слаб. Любой, кто посильней, может взять его. Или хотя бы взять Тарен. Там до сих пор нет графа. Разве нет достойной кандидатуры? Я думаю, ваше сиятельство, что такого человека можно найти. Хотя бы ваш сын, маркиз Ильсан. Очень достойный претендент на Тарен.
— Но так ли слаб Лоэрн? Два поражения и оба от Ксандра. Ваше войско под Снури тоже было им разбито, не так ли, граф? Надо признать, у Ксандра есть талант. Дело здесь не в солдатах, а в том, кто ими командует. В позапрошлом году Дарберн сунулся с теми же самыми ларскими солдатами на земли Тарена и был наголову разбит.
— Правда ваша, милорд. Этот Ксандр как заколдованный. И Лоэрн дважды терпел от него поражение. Но почему бы не воспользоваться этим?
— Поясните, граф.
— Сами по себе провинции Лоэрна слабы. Стоит только появиться определенной силе, как они начинают осыпаться, наподобие перезрелых плодов. Вот хотя бы с вашим зятем. Не будь войск из Лоэрна, он смог бы взять Тарен. По крайней мере, такая вероятность была довольно большой, хотя у Дарберна было немного солдат. А если войско будет насчитывать несколько тысяч человек, Тарену не устоять. Ни городу, ни замкам.
— А Пургес?
— Пошлет ли Пургес войска на помощь Тарену? В Снури он не послал. Пургес боится Ксандра. Оголив Лоэрн, он тем самым пригласит Ксандра к себе.
— Несколько тысяч солдат…
— Да, Гендована, Амариса и… Эймуда.
— Даже так?
— Умные люди всегда могут договориться. Если есть что делить. Кому — то Лоэрн, кому — то Снури, Каркел.
— Снури Эймуду, Каркел вам?
— Вы проницательны.
— Три года назад вы говорили о Ильсане.
— Но Ксандр оказался жив. И разве Тарен хуже Каркела?
— А что получит Амарис?
— Амарис граничит с землями Ларска, что лежат на правом берегу Барейна.
— Нет! — воскликнула Эльзина, до этого сидевшая молча.
— Лоэрн и восточная половина ларских земель вместе с Ларском — разве это плохо для короля и… королевы? Но без объединения всех сил ни у кого ничего не будет.
— Граф прав, — не выдержал Ильсан. Его желание стать графом, в данном случае таренским, приобретало обозримые черты.
— Вы сказали: Гендован, Амарис и Эймуд. А Пирен примет участие? — спросил герцог.