— В отдельных случаях — да. Когда нужно узнать истину.
— Мне предлагали провести такой допрос баронета Крисвела.
— Что!?
— Я отказался. Хотя мне очень хотелось узнать имя предателя. Того человека, что посылал к вам гонцов.
— Откуда вам известно?
— В вашем замке это знают даже собаки.
— И вы отказались? Почему?
— Я просто так не пытаю людей.
— Но их бьете плетьми.
— Не я. Ваших людей будут бить только те, кто пострадал от рук ваших солдат.
— Вы странный человек, виконт. Мне вас не понять. Я на вашем месте не испытывал бы сомнений пытать моего сына или нет. Причина достаточная, чтобы применить допрос с пристрастием. Вы же… Теперь я не знаю с кем быть, с Ларском или Лоэрном… Может быть, вы откажетесь от экзекуции?
— Если я откажусь, то через некоторое время все может повториться. Баронов в Лоэрне много. А так… возможно, некоторые задумаются.
— Я не завидую этим баронам. А если бы я успел продать ваших крестьян в рабство?
— Я продал бы такое же количество ваших людей. Не крестьян, а солдат и выше. Конкретно кого установил бы жребий.
— Вы не боитесь, что я, вернувшись в замок, прикажу затопить подземелье? Там триста человек местных крестьян.
— Тогда мне придется к двадцати восьми солдатам, двум баронетам где — то найти еще двести семьдесят солдат и баронетов.
— Хм. Мне почему — то кажется, что вы их найдете. Бедный Пургес. Скажите, милорд, если я назову вам имя человека из Ларска, пославшего гонца, вы откажетесь от экзекуции моих солдат?
— Но это не совсем благородно выдать человека, вам доверившегося?
— Хм. Уел меня! Но все равно, что скажете?
— Мне очень хочется узнать имя предателя. Но справедливость должна восторжествовать, иначе и дальше все будет точно также. А я намерен впредь защищать не только моих крестьян, но и всех жителей графства. Все они тоже мои люди. Люди моего брата.
— И если я принесу вассальную клятву, то ваши слова будут относиться и к моим людям?
— Да, барон.
— Мне надо подумать… и отобрать солдат для наказания…
Когда барон покинул палатку, Хелг, присутствующий при разговоре, обратился к Сашке:
— Ты сильно изменился за эти два года.
— В худшую сторону?
— Не знаю, плохо это или хорошо. Но ты был намного мягче, податливей. Хотя и с гонором.
— Жизнь заставила. Но это так, отговорка. Я ведь и сам понимаю, что делаю что — то не так, против себя. Ломаю себя.
— Ксандр, ты и в самом деле хотел пороть баронетов?
— Честно говоря, я рассчитывал, что барон примет второй вариант, выберет сам, кто получит плетей, что и получилось.
— Теперь, получается, что Шелвак сам наказывает солдат?
— Да. Но мне противно все это.
— Что именно?
— Да всё! И представляешь, если бы он заартачился, тогда мне пришлось выполнять свое слово и отправлять баронетов на козлы. Ну, старшего, ладно. Он взрослый. А вот младшего. Не знаю, смог бы я это сделать.
— Но барон повел себя так, как ты и предполагал. Можно спросить?
— Да.
— Скажи, Ксандр, а как ты поступил бы на месте этого барона, доводись тебе выбирать?
— Не знаю. Сильный вопрос. Но у меня нет сыновей.
— А если бы были?
— Не знаю, Хелг, серьезно, не знаю. Хотя, я, наверное, сам встал бы вместе со своими солдатами под плети. Да и много ли их придется на одного человека? Три, четыре, пять? Вряд ли больше.
— А баронеты?
— Если они достойные, то сами встанут вместе с отцом. А нет, тогда… они недостойные.
— Я не удивлен твоим ответом, совсем не удивлен. Но барон Шелвак при всех его словах о благородстве так не сделает. И не только он, Все бароны, и Лоэрна, и Ларска, вообще все!
— Серьезно?
— Да.
— Как же так? А Ястред, как он бы поступил?
— Ястред…
Хелг надолго задумался, вспоминая те или иные поступки человека, заменившего ему… кого? — отца, старшего брата? Но у него не было старших братьев. А Ястред…
— Боюсь, что Ястред поступил бы также… Сашка! — Хелг впервые обратился к нему так, как называл его два года назад, — Я теперь знаю, как поступил бы я! Сказать?
— Не надо, Хелг. Я это знаю. Спасибо тебе…
Через час ларский отряд без боя вступал в замок Броуди. А через день из замка выехало почти четыре сотни человек. Триста ларцев и восемьдесят лоэрнцев. И если ларцы были веселы и довольны, то на лицах лоэрнских солдат поселились угрюмые гримасы. Почти все они получили по четыре — пять плетей. Да от кого? От каких — то жалких рабов, которые совсем недавно раболепно им прислуживали, выполняя любые их прихоти и распоряжения. Впрочем, небольшим утешением было обещание барона выплатить каждому пострадавшему от ларских плетей по серебрянке за каждый полученный удар. Барон Шелвак прекрасно понимал, что иначе он недосчитается многих из них по дороге в свой замок. Но сейчас они направлялись совсем в противоположную сторону, не на юг, а на север, в Ларск.