Странно, но, работая на отца, Джейн никогда не испытывала такого удовольствия от самого процесса труда. Ей не разрешали непосредственно общаться с теми, кто своими руками строил корабли, а потому круг знакомых ограничивался сидящими в конторе бухгалтерами и клерками. Все они были чрезвычайно любезны и вежливы, но никто не смотрел на Джейн с искренней благодарностью за хлеб насущный.
Что же касается отца… Джейн привыкла считать, что он ценит ее помощь, приветствует трудолюбие и восхищается способностями. Но теперь, оглядываясь назад, она поняла, что глубоко заблуждалась.
Верфь Фицсиммонса заполняла жизнь, воплощала мечты о будущем и честолюбивые устремления. Однако впервые в жизни мысль о возвращении домой не приносила радости. Порой, глядя на календарь, Джейн испытывала непредвиденное сожаление: вполне может случиться так, что уже через два месяца придется собираться в обратный путь, в Портсмут. И что же тогда? Что она обретет, возвратившись домой? Кто ее встретит? Резкий, требовательный и бесцеремонный отец. Прямолинейная, а порой и грубая сестра. Грегори… неужели зять снова начнет склонять ее к тому, на что она больше никогда и ни за что не согласится?
Лучше остаться в Роузвуде – если бы, конечно, не возникало сомнений в том, что ей здесь место. Эмили категорически отказывалась принимать неожиданно свалившуюся на голову мачеху. Поначалу Джейн решила оставить упрямицу в покое, чтобы та примирилась с женитьбой отца, однако сейчас такая тактика начинала вызывать сомнения.
Все остальные аспекты жизни наладились, так что пора было заняться и этим сложным вопросом. Но с другой стороны, разве можно склонить девочку одеваться как следует и прилично вести себя, если невозможно даже усадить ее рядом для покойной беседы?
Закрыв толстую конторскую книгу, Джейн подняла голову и увидела входившую в комнату Мег. В лучах ласкового деревенского солнышка горничная расцветала на глазах, кожа отливала нежным загаром и сияла свежестью, рыжие волосы блестели от мягкой воды и вольного ветра. Джейн улыбнулась:
– О, ты-то мне и нужна.
Мег принесла большую корзинку только что срезанных цветов и занялась их разборкой.
– Какой красивый букет! Сама собрала. Вам нравится?
– Прелестно. Вот эти – мои любимые.
– Так зачем же я вам понадобилась? – словно между прочим уточнила Мег, ставя цветы в вазу.
– Видишь ли, Грейвз когда-то вскользь упоминал о том, что ты одно время работала гувернанткой.
Пальцы Мег застыли, словно в оцепенении, а взгляд сосредоточился на букете. Наконец она вздохнула.
– Да, Джейн, это правда.
– Работа тебе нравилась?
– Если честно, то очень нравилась. – Мег с трудом перевелa дух. – Почему вы об этом спрашиваете?
– Постоянно думаю об Эмили. Почему-то кажется, что ты можешь стать для нее хорошей гувернанткой. Девочке срочно необходимо и руководство, и внимание. Никто не сможет справиться с задачей лучше тебя.
– О, Джейн! – Мег залилась пунцовым румянцем. – Как приятно, что вы такого высокого мнения обо мне!
– Конечно, а как же иначе?
– Боюсь, я не слишком подхожу на роль наставницы.
– Ничего подобного. Более подходящую кандидатуру даже невозможно представить.
– Но существует одно обстоятельство, о котором просто необходимо рассказать.
Джейн наклонилась и теплой ладонью накрыла руку Мег, которая уже успела стать верной подругой. Негромко, спокойно и уверенно произнесла:
– Ты вовсе не обязана ничего мне рассказывать. Я уже и так знаю все, что необходимо знать, а лишнее вовсе ни к чему. Воспаленное любопытство совсем мне не свойственно.
Мег пристально взглянула в глаза госпожи:
– Так вам известно о моем несчастье?
– Грейвз давно все рассказал.
– Негодяй!
– Не сердись. Он хотел помочь тебе, старался защитить.
– Но разве то, что со мной произошло, не окажется непреодолимым препятствием?
– Ни на йоту.
– Вы уверены? Я чувствую себя недостойной, падшей женщиной.
– Прекрати. Эмили поручена моим заботам, и лучшей помощницы, чем ты, я просто не могу представить.
– Спасибо, Джейн. – Глаза Мег наполнились слезами. – Огромное спасибо.
– Означает ли это, что ты принимаешь предложение?
– Конечно, принимаю. Но должна сказать, что дел у нас немало.
Настало время долгой, неторопливой беседы о судьбе Эмили: как воспитывать девочку, как ее успокоить, как безболезненно сгладить острые углы и при этом не лишить малышку ни энергии, ни детской непосредственности, ни дарованного природой очарования. Задача не из легких.
Наконец Мег ушла, а Джейн снова погрузилась в хозяйственные проблемы. Впрочем, скоро пришлось сделать перерыв: дверь приоткрылась и показалась голова дворецкого. Он разыскивал Эмили.
– К мисс Уэссингтон приехал мастер Моррис.
– А можно ли узнать, кто такой этот мастер Моррис? – Слуга неловко откашлялся и отвел взгляд.
– Это наш сосед, миледи, и близкий друг вашего супруга. Мастер Моррис регулярно посещает Роузвуд, чтобы удостовериться в том, что в отсутствие отца девочка благополучна и ни в чем не нуждается.
– Будьте добры, пригласите гостя в утреннюю комнату и предложите чаю.
– Уже исполнено, миледи.
– Благодарю. Извольте также предупредить о том, что я скоро спущусь, чтобы с ним встретиться.
Дворецкий поклонился и исчез. Джейн дочитала страницу, закрыла толстую конторскую книгу и встала. Обходя стол и направляясь к двери, она вдруг заметила, что из-под тяжелой портьеры выглядывают носки маленьких, покрытых пылью ботинок. Эмили, негодница! Сколько же она здесь прячется? Должно быть, она слышала весь разговор с Мег.
Джейн подошла к двери и прикрыла ее, притворившись, что ушла, а сама замерла рядом. Прошло не больше минуты. Портьера шевельнулась, и из-за нее тихо, как мышка, выскользнула Эмили. Она подошла к столу и начала копаться в бумагах Джейн.
– Подслушивать крайне неприлично!
Услышав голос мачехи, своенравная юная особа вздрогнулa от неожиданности.
– Леди Джейн, я не знала, что вы все еще здесь.
– Заметно. – Джейн решительно скрестила руки и для пущей убедительности постучала по полу носком туфли. – Итак, что же скажет мисс в свое оправдание?
Эмили неловко одернула подол платья – ужасного, бесформенного коричневого одеяния, из которого девочка же успела вырасти. Рукава казались слишком короткими, линия талии – высокой и неровной. Стараясь не встречаться с Джейн взглядом, маленькая хулиганка неуверенно предположила:
– Может быть, я заблудилась?
– Не убеждает. Попробуй еще.
– Может быть, я что-то искала?
– Дальше. – Джейн нетерпеливо взмахнула рукой, словно пытаясь ускорить поток лжи.
После пятой безуспешной попытки Эмили беспомощно воздела руки.
– Сдаюсь! Подслушивала. Теперь вы довольны?
– Если честно, то да. Больше того, счастлива. Очень хотелось бы верить, что отныне и впредь мы с тобой всегда будем говорить друг другу только правду.
– И для чего же?
– Для того чтобы я могла знать твои мысли и чувства.
– Зачем вам такое беспокойство?
– Затем, что – хочешь ты этого или нет – отныне ты моя дочь, и для меня это обстоятельство очень важно.
– Почему вы вышли замуж за отца?
Первой мыслью было уйти от ответа, однако Джейн решила, что тем самым покажет не самый лучший пример, а потому предпочла объяснить все искренне – так, как есть на самом деле.
– Мой отец решил, что пора выдать меня замуж. И приказал срочно выбрать жениха. А чтобы ускорить процесс, назначил огромное приданое.
– Так, значит, отец женился на вас только из-за денег?
– Да. Получается, именно так.
Признание горькой истины перед пытливой голубоглазой девочкой, дочерью мужа, оказалось труднее и болезненнее, чем можно было предположить. Джейн с трудом подавила внезапно подступившие слезы.
Искреннее огорчение Джейн, казалось, удивило Эмили. Все это время она считала, что мачеха заманила отца в свои сети хитростью или обманом. Ведь он так красив, так импозантен. Появляется в обществе самых красивых и шикарных женщин. А Джейн с самого начала показалась Эмили совсем обычной, скромной, незаметной! Отец ни за что не женился бы, не придумай она какую-нибудь хитроумную ловушку. И вдруг эти слезы. Эмили растерялась.