– Была нужда,– фыркнул воин,– вставай.
Бывший ученик с видимым усилием поднялся. Похоже, в последние два года он не слишком утруждал себя тренировками. Его движения были неловкими, он стал ещё более худым, просто мослы на ножках.
– Это я её убил,– промямлил Грегори,– когда понял, что она меня обманула. Ты ведь знаешь, что она – не Дали?
Вертер понимающе усмехнулся. Он давно уже догадался, на какую наживку Амрита поймала этого долговязого простофилю. Рассказала ему сказочку про несчастную любовь Стэна и Дали, про ревнивца и подлого убийцу Вертера, наверное, даже залезла в постель к бедняге, клялась ему в вечной любви.
– И как же ты понял? – полюбопытствовал Вертер.
– Когда вы все ушли, она сделалась просто бешеной,– вздохнул обманутый любовник,– особенно когда поняла, что не может больше перемещаться по Реальностям. Ну и выдала мне всю историю без купюр. Я ведь действительно любил её, что бы ты ни думал. Из-за этой любви я предал своего учителя,– Грегори виновато взглянул на Вертера.
Тот никак не среагировал на откровенное раскаяние, прозвучавшее в словах предателя, немного постоял у могилы и молча развернулся, чтобы уйти. Делать здесь было больше нечего.
– Постой,– взмолился предатель,– забери меня отсюда.
– Зачем? – Вертер даже не оглянулся. – По-моему, здесь тебе самое место.
Он сделал ещё пару шагов, и его фигура растаяла в воздухе. Грегори снова упал на колени, словно ноги отказались ему служить. У него уже не было сил, чтобы оплакивать свою несчастную жизнь, загубленную единственным, но непростительным поступком. В любых сообществах предательство учителя каралось самым жестоким образом, и Грег не ждал снисхождения от Создателя. Впереди у него была тусклая никчёмная жизнь и смерть в полном одиночестве среди развалин старого замка.
Вернувшись Вертер поведал Сабину о трагическом конце его бывшего командора. Тот не особенно расстроился и уж точно не удивился.
– Повезло ей,– прокомментировал он печальное известие,– теперь воплотится в своём родном мире. И будет у нашего Мастера Игры всё хорошо.
– Это с какого перепугу? – возмутился Вертер. – Убила Лику и свою свекровь, меня пыталась убить аж дважды, Грега довела до убийства своими манипуляциями. С чего бы у неё теперь всё наладилось?
– Она же жертва,– пояснил Сабин. – С точки зрения мироздания бедняжка расплатилась по своим кармическим долгам.
– Получается, что справедливо казнённый преступник должен получить хорошее воплощение? – продолжал буйствовать Вертер.
– Что тебя так возмущает,– удивился Творец. – Это просто закон сохранения энергии. У Амриты уже забрали всё, что у неё было. С чего бы гнобить бедняжку дальше?
Вертер немного побухтел, но вскоре выкинул из головы и Амриту, и её козни, и её незаслуженное, по мнению пострадавшего, светлое будущее. Тренировки и забота о дочери поглотили его целиком. Наличие продвинутого врага в качестве стимула Вертеру уже не требовалось, он слишком далеко зашёл по своему пути, чтобы остановиться. Дни потянулись за днями, всё реже воспоминание о потере друга заставляло Вертера скрипеть зубами от беспомощности и боли. Чёрная тоска постепенно превращалась в тихую печаль, сдобренную солидной дозой надежды на возвращение Антона. Что бы ни говорил Сабин, но Вертер просто не мог поверить, что друг мог так проколоться со своими расчётами, чтобы навсегда исчезнуть из нашей Реальности. Эта благая мысль примиряла его с временной утратой и давала силы жить дальше и радоваться этой жизни.
Остальные обитатели Антоновых миров думали примерно также, и только один неуёмный Творец всё никак не мог смириться с потерей брата. Сабин ходил мрачный, словно напился уксуса, разговаривал мало, в основном только отвечал на вопросы. Похоже, общение с окружающими было ему в тягость. Единственным человеком, с которым Творец мог немного отвлечься от тягостных мыслей, был Дэлвиг. Ангелочек и сам тяжело переживал смерть отца, но другу было гораздо хуже, ему снова, как в юности, требовалась поддержка и помощь. И Дэлвиг старался, как мог, но заменить Сабину брата было, увы, не в его силах. И всё же он не сдавался, забросил все свои дела, переехал в эльфийский лес и буквально превратился в тень своего страдающего друга.
Всё переменилось в один момент. Сабин вдруг воспрянул духом, его глаза вновь заблестели, он даже стал время от времени улыбаться. Теперь он часами пропадал в ритуальном зале, что-то там колдовал с огненным ритуалом. Но для окружающих его махинации до поры до времени оставались тайной. Только через год он пригласил в зал Вертера, Дэлвига и Кору. Вчетвером они уселись на сиденья, пока не догадываясь о цели этих странных посиделок.