Эрвин бежал к северным воротам. Когда до них оставалось всего несколько десятков шагов, пронзительно прозвучал удар гонга, висевшего на воротах. Беглец на ходу хлопнул ладонью по амулету, висевшему на его шее. Это был монастырский амулет защиты для всех стражей. При активации его он держал магическую защиту почти от всего спектра магии — это был облегченный вариант щита «текущей воды», правда хватало его всего на десяток-другой минут, после чего он восстановлению или подзарядке не подлежал. Патруль возле ворот моментально сложил два и два: звуки тревоги и бегущего Эрвина, и атаковали того, когда он пробегал еще не закрытые ворота. Несколько молний, выпущенных впопыхах дежурным магом, не нанесли никакого вреда. От метательного ножа, выпущенного одним из стражей, он отбился вытащенным на ходу мечем. А другого стража, ставшего прямо на пути Эрвина с двумя мечами (везет, блин, как утопленнику — промелькнула мысль у беглеца, глядя на явно умелого бойца) пришлось высоким прыжком перелетать. Не ожидавший такого финта страж на мгновение опоздал отреагировать — этого времени хватило, чтобы выскочить за ворота и зигзагами (от метательного оружия стражей и от мага который мог успеть подобрать что-то что бы пробить его щит). Звякнул бессильно еще один метательный нож, ударяясь и отскакивая от курточки, в подкладку которой была подшита легкая кольчуга. Маг же понял, что на Эрвине активирован защитный амулет, и потому начал создавать самый большой шар огня, на который был способен, вкладывая в него всю имевшуюся силу. Дело в том, что магия огня является антагонистом магии воды, которая и использовалась для защиты. Потому быстрее всего этот щит можно пробить именно огнем. Закончив формировать огромный огненный шар почти полутораметровый в диаметре, он выпустил его в беглеца, а сам обессилено опустился на землю. Так как Эрвин был не магом, а то, что это именно он, маг успел заметить, то шар был самонаводящийся (если бы Эрвин был магом, то самонаводящееся заклинание делать было нельзя — а вдруг перехватит контроль?). Эрвин, на бегу изредка оглядываясь, успел заметить атаку. И он начал смещаться в сторону, что бы между огненным шаром и ним оказался большой каменный валун. Он не успел сместиться настолько, чтобы полностью заслониться валуном, но шар все-таки немного задел камень, тратя заложенную в нем силу на прожигание себе прохода. Благодаря этому щит хоть и пропал, когда шар все-таки долетел до Эрвина, но защитил от огненного заклинания. Беглец успел. А стражам было запрещено покидать свой пост у ворот, поэтому они лишь ограничились отправкой одного из стражей с сообщением о случившимся.
Мин в сопровождении Вика шел к целителю, чувствуя, что с каждым шагом, держаться в вертикальном положении все тяжелее и тяжелее. Боль в груди все нарастала, и сплевывая кровь, он понял, что не дойдет — не сможет. Вик тоже видел, что приятелю стало совсем худо, потому начал поддерживать его, закинув его руку к себе на плечо.
— Эй, народ — окликнул их Авели, возвращаясь от своего учителя в немного приподнятом настроении (Минаэль нечасто хвалил своего ученика, свято веря в то, что отсутствие подзатыльников в учебном процессе — уже похвала).
— Не понял, что, Мин напился?
— Еслибы. Давай, помоги его дотащить к целителю.
А Мин уже к этому моменту не мог сказать от боли, смог лишь слабо приветственно махнуть Авели рукой, но это усилие оказалось последним. И от нарастающей боли он потерял сознание, начав тихо оседать прямо на тропинку. Вик растерянно поддержал его, не зная, что делать.
— Что ты его держишь? А ну, положи его на землю, посмотрю, что с ним — скомандовал ученик целителя, на ходу готовя диагностирующее заклинание. Но заклинание смогло лишь высветить область груди и, прежде чем погаснуть окончательно, на мгновение с красного сменило цвет на синий, и потухло.
— Это плохо, это очень плохо — встревожено отреагировал Авели. — У него внутреннее кровотечение. Сколько он протянет, я не знаю. Сейчас я — он с усилием свел руки вместе, и между ладонями замелькали синие искорки — уберу его боль, что бы он от нее не умер — и приложил руки к груди Мина.