“Вспори ему брюхо!”
Короткий меч порхнул наискось, вгрызаясь в бугристую белую плоть сбоку от вонзившегося дротика. Черная маслянистая жижа хлынула наружу. Это не кровь. Теперь я уже уверен. Это горючее для огнеметной системы.
“Беги! Беги прочь!”
Язатат неуклюже устремился за гладиатрикс, но не успел сделать и пары шагов. Горящие капли, вырывающиеся из сопла, попали на жижу, хлещущую из живота. Полыхнуло знатно. Язата целиком объял огонь. Еще пара медленных шагов и тварь рухнула, продолжая гореть.
“Щит! Сзади!” — еле успел я оповестить Итку, когда в ее сторону полетел десяток стрел от хваран.
Проклятье… Они добили демона. Прям совсем добили. Тупоголовый новопризванный чертила истратил всю энергию на попытки регенить раны и был дорублен в ближнем бою. Не всем попаданцам везет как мне.
Язата на демона... Такой себе размен, учитывая, что демонов у меня было два, а язатов у этих гадов дофига.
Лепящий Плоть справлялся лучше. Ему удалось с помощью умертвий задержать отряд врага.
Итку все же достали в плечо одной из стрел. Черт. Вонзилась чуть ниже плечевой кости в бицепс. Тут нужна Арамиа с алхимией плоти.
“Не пытайся ее вырвать. Отступай к нашим”. — скомандовал я гладиатрикс.
Несмотря на потери ситуация у лестницы таки перевернулась в нашу пользу. Превенторы замесили шаддинского подавителя, а полуциклоп Пакос врубил режим укрепления шкуры. В сочетании с броней он сделался жутко танковым на несколько секунд. За три движения своего крюка, заменявшего руку, он смел троих шаддинцев. Уколы копий не в лицо были ему теперь как укусы комариков. Пакос закрыл кривую морду своим тяжелым щитом и ринулся вперед, раскидывая тех, кто попадался под ноги.
Но едва ли ему дадут так буйствовать долго. Сейчас, думаю, враг перебросит на этот фланг еще кого-то из подавителей.
Однако чаша весов судьбы качнулась уже в нашу сторону. Мы постоянно расширяли плацдарм у лестницы, тесня ряды шаддинцев. Нам удавалось реализовывать численное преимущество и превосходство в статах. Фидаины — упорные бойцы. Элитная пехота. Но они таки больше рассчитаны на строевой бой. Цестинцы и превенторы, среди которых было много бывших гладиаторов, в тесной резне умудрялись их передавливать. Большую роль сыграли и венаторы. Они также по статам превосходили очистителей шаддинцев. Те были по сути солянкой из героев и наемных бестиариев, которых недавно спаяли между собой в новый вид войск. Венаторы же обучались с малых лет именно ближнему бою в доспехах. Плюс их сплошная тяжелая броня в тесной давке очень выручала.
“Окружайте их! Додавливайте!”
Фланги шадринцев были уничтожены. Их осталось где-то сотни полторы свежих и с полсотни раненых, но еще готовых сражаться. У нас оставалось на ногах сотен шесть. Я был готов бросить в бой все, что есть. Оставил при себе только Касс, Децималу и одного венатора. Остальные, включая Екила, пошли в бой. При этом я уже готовил резерв-заслон из сотни легионеров, чтобы прикрыться от удара приближающегося с запада отряда шаддинцев. Но их там потихоньку развлекал демон. Не подходя на дистанцию подавления он то поднимал новые умертвия, то доставал из брошенных домов куски мебели и, поджигая их, метал в шаддинцев. Им же приходилось постоянно реагировать на его демарши. Со стрелками у этого отряда все было не очень. Пару раз они пытались дать залп дротиками, но демон просто разрывал дистанцию или уворачивался. Особых потерь Лепящий Плоть им, конечно, не нанес. Ранил человек семь и парочку убил наглухо, но внимание отвлекал хорошо.
В итоге нам удалось охватить вытесняемых шаддинцев с трех сторон, прижимая их к фонтанам. Хваран поняли, что ловить тут нечего, расстреляли весь боезапас и бросились обратно к башне, которую держали наемники Тайкано.
Показатель морали у фидаинов был невероятно высок даже для элитной пехоты, но все же они были смертными людьми. Пусть они не побежали, однако запал и волю к сопротивлению изрядно подрастеряли. Прижатые к фонтанам превосходящими силами врага, шаддинцы толпились, мешались друг другу, падали в прозрачную воду роскошных водных аттракционов, окрашивая ее кровью. Цестинцы, легионеры и превенторы напротив ободрились.
Тяжелое и неприятное перетыкивание копьями сменил натиск на отступающего врага.
“Бросайте орудия и выходите”. — приказал я тем, кто еще оставался во Дворце Благих. — “Мы идем на прорыв”.
Был убит Высший Очеститель, поднятый цестинцами на мечи, Екил по моей указке прирезал еще одного подавителя, полуциклопу уже мало кто мешал буйствовать. Я сам с небольшой личной охраной спускался по лестнице. Но тут же был вынужден вновь выходить в стратегию, чтобы направить выживших слуг помогать раненым бойцам.