“Призрачная хватка. Души-преследователи. Кавалькада проклятых”.
Скастовал я три заклятья Порчи подряд. Одновременно с этим размашистым ударом клинка рубанул ближайшего приспешника Сандиса. Мои мысли сейчас опережали движения тела. Я действовал на максимально доступной скорости. Даже усиленный “Выгоранием жизни” приспешник не успел увернуться и голова его оказалась наполовину срубленной. В последние секунды на его лице возникло выражение удивления. Думаю, что тело с помощью прокаченного Единства контролировал кто-то из доверенных бойцов Иворна. Ветерана Шестнадцатого использовали втемную.
Вокруг меня расползалось облако колдовского тумана. Одновременно с этим я призрачной хваткой свалил двоих приспешников Иворны, пытавшихся помешать Ангре.
“Арамиа!” — скомандовал я.
Фантомы-камикадзе взрывались у самых стен шатра, так чтобы максимально задеть врагов и минимально задеть нас. Однако ударной волной меня все равно мотнуло назад.
“Арамиа!” — призывал я. — “Сожги ближайших к тебе врагов!”
Туман вокруг меня разросся, скрывая мои контуры. Надеюсь, Касс выдержит его влияние. Ангре почти добрался до колдуна, но… Еще одно точное движение клинка! Иворна убил его одним ударом сзади в шею. Разомкнул позвонки, рассек нервы и сосуды.
Двое рванувших ко мне приспешников Сандиса взорвались изнутри от колдовства Арамии. Замедление времени закончилось. Ксальтотум поднял мерцающую алым сферу над головой.
— Пылай огонь угасших звезд! — со смехом кричало существо, взявшее контроль над телом легионера из Шестнадцатого. — Неси нам ярость погибших цивилизаций!
Кожа полностью слезла с лица и рук Ксальтотума. Иворна стоял рядом с колдуном, прикрытый его энергией. Я ощутил головную боль, сигнализирующую о приливе силы Великого Пламени.
“Души-преследователи!”
Я отдал последний заряд Порчи и взорвал всех фантомов прямо за колдуном. Сил у него хватало, но мой призрачный туман слегка подавлял любую чужую магию. Оболочки Иворна и оставшихся его приспешников разметало на части, но Ксальтотум пока не сдавался. С него сорвало броню, ему раскололо череп и оторвало руку, а в другой он все еще сжимал сферу. Взрыв фантомов отбросил меня самого назад. Дыхание сбило. Но я таким странным образом оказался подальше от колдуна и его силы.
— Я тень Незримой Твердыни! Я тот, кто направляет потоки вечного гнева! — доносился до меня безумный смех существа.
И с этой хренью Сандис умудряется работать вместе? И ведь еще говорят я на Севере много чудил. Мол с монстрами якшался. А вот эту фигню вы видели? Возможно, это Ксальтотум контролировал одержимых из бывших людей Эламы. Кровь из глаз у них тоже текла.
Я перекатился назад, уворачиваясь от багрового жгута магического захвата. Шатер рушился, накрывая нас обрывками ткани. Опустилось красное полотно на тело Ангре. Когда-то на Севере он говорил, что вероятно погибнет под моим командованием. Сбылось.
Зарядов Порчи у меня не осталось, Итка в сознание не пришла, Арамиа в колдовской силе Ксальтотуму заметно уступала, однако мне удалось выиграть достаточно времени. От очередного магического захвата я уклониться не успел, но мерцающий багровым жгут вдруг сам погас. Подкрепление прибыло. Первым я заметил Гинда, который подхватил меня и поволок подальше от замеса. Впрочем, замес уже почти закончился. Доктоний ударом клинка расколол огненную сферу. Мерцание магии вокруг затихло. Арамиа уползла куда-то под опавший шатер, чтобы не попадаться венаторам на глаза. Касс выжила, но и получила очень серьезную контузию от моих взрывов. Я и сам чувствовал себя довольно паршиво, хотя на ногах еще держался.
— Стратег, стратег! — меня за плечи тряс Летир Дацинис.
“Все нормально”. — ответил я ему и всему лагерю Командным голосом. — “Было покушение, но я жив и даже не очень пострадал. Скоро мы выступим из лагеря, чтобы дать последний, решающий бой силам Ксериона”.
— Стратег, вы уверены? Мне кажется, что ваши раны… — попробовал возражать Гинд.
— Уверен! Не беспокойтесь. На поле боя меня ждут всего лишь враги. Главное, что с союзниками я временно разобрался.
Глава 28 Доблесть веков
"Центурион Таркус Нимер из Шестнадцатого легиона Проходящего Огонь и несколько его доблестных товарищей погибли, защищая меня во время покушения". — объявил я, пока облачался в доспехи.
Подвиг и жертва для боевого духа в предстоящем сражении гораздо полезнее чем предательство. Пусть легионеры Шестнадцатого считают, что их примас центурион погиб как герой, а не был обманут и в тёмную использован. Думаю, что так будет лучше. Может, сила в правде, но боевой дух тоже очень даже важная штука на поле брани.