Логично? Да.
Но всё равно какая-то часть меня протестовала. Ведь надо избегать риска, а не идти ему навстречу. Это правильно и разумно. Однако есть ли с подобной стратегией у меня будущее? Сомневаюсь. Сердце с каждым днем становится все могущественней. Здесь в Сулиме меня от него защищает магия Багрового Круга. Но когда вернусь на имперскую землю, то одним только нагреванием браслета дело может не ограничиться. Слишком уж эта штука зациклена на мне. Нэл выиграла нам время, но даже смерть Вестника не успокоила Сердце окончательно. Так есть ли смысл сейчас избегать драки с фанатиками Мирканто?
Наконец, сделав небольшую паузу, я произнес:
— И с чего начнем?
Ответил мне Мирамоно-но Кайси.
— Начать следует с ритуала наречия темного психопомпа, проводника в мир мертвых, связанного особыми узами с Орондо-ками.
— А к чему все эти лишние телодвижения? Ритуалы нам точно нужны? Может Мирканто просто выйдет и все мне объяснит? Виделись ведь уже.
Екил неприятно глянул на меня, выказывая смесь презрения и ревности. Фанатик, что с него взять? Небось завидует. Меч то Мирканто мне, а не ему дала.
— В вас смешались гордыня стратега и спесь имперца, — наконец усмехнулся бывший венатор. — Выйти к нам? Она уже здесь. Наблюдает за нами, слушает, предвкушает кровь. Эти ритуалы не какой-то там дворцовый церемониал. Не пустые игры уважения и раболепия. Они нужны, чтобы подготовить вашу душу к встрече. Мирканто много где одновременно. Здесь, в Ти-Шадае, на Яномейских островах. Где-то её больше, а где-то лишь змеиные глаза смотрят за играми смертных. Но когда тебе откроется сущность божества!.. — Екил явно входил в религиозный экстаз а в глазах его сияло безумие. — Она может сломать ничтожную смертную душу как яичную скорлупку. Ни Клепсида, ни Гетиона не помогут тебе здесь. Во мраке этого проклятого места лишь одна богиня. Чти ее волю либо убирайся обратно к забавляющимся колдунам.
Ого. Сколько гордости теперь в его речах. Обрел, называется, человек веру. Не стоит его лишний раз дёргать за духовные яйца, хотя едва ли он причинит мне вред. Я гость его покровительницы в частности и большого Турнира Азарда в целом. Но вот выпнуть меня за совсем уж хамское поведение могут. Так что бес с ними. Поиграю в их ритуалы.
— Хорошо. Куда идти и что делать?
— Прошу за мной, — неизменно вежливо произнес Мирамоно, увлекая меня в глубину зиккурата.
Там было темно. Яномеец снял со стены один из магических факелов. Его синее пламя было тусклым и нестабильным как старая мигающая ртутная лампа. Мы шли по коридорам, масштаб которых сложно было оценить в темноте. Иногда стены совершенно терялись во мраке и мерцание факела выхватывало лишь отдельные фрагменты статуй или колонн. Все здесь дышало подвальной сыростью. Было непривычно прохладно для Сулима.
— Ритуал наречения психопомпа одновременно напоминает суд и сватовство, — произнес Мирамоно. — Психопомп — проводник в загробный мир. Обычно в его роли для умирающего выступает жрец либо божество. Однако у нас обратная ситуация. Живой хочет прикоснуться к царству теней и для этого ему нужна помощь кого-то с той стороны.
Сдается мне, что подобные ритуалы в империи не одобряются. Слишком уж это все попахивает некромантией. Я бы даже сказал — воняет.
После хождения по коридорам мы начали спускаться вниз. Не завидую я Мирамоно когда пойдем обратно. Могла бы Мирканто своему болящему избраннику и какой-нибудь магический лифт организовать. Но похоже клиентоориентированность это не к богине убийств.
По ощущениям мы спустились этажей на шесть или даже семь. То есть ниже, чем поднимались, взбираясь на зиккурат. Мы в подземелье. Воздух здесь сделался ещё более затхлым. Воняло ашмином. Я слышал как в темноте боковых коридоров копошатся какие-то существа. Возможно как раз ашминовые трутни. Похоже, что Мирканто им благоволит. Скольких мы перебили в Канртеге? Тысячи. Но тут похоже все ещё много этой гадости. Накопилось зомбарей за сотни лет спокойной жизни.
Внезапно впереди зажегся свет. Ещё два колдовских огонька только зелёного оттенка. Мы приблизились к тяжелым металлическим воротам. В позеленевшей бронзе были запечатлены эпические сцены прошлого Канртега. Дверь не спешила перед нами открываться. Ох, все самому!
— Отойди, — обратился я к Мирамоно и взялся за массивную ручку, покрытую сырой испариной.