— Дово… Доводите уколы до конца, триумвир, — чуть отдышавшись, произнесла девушка.
Я вижу странное выражение на ее лице. Мы снова стоим друг напротив друга, не атакуя. Гинд и Арамия молча наблюдают за нами метров с десяти. Ган стоит чуть дальше, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
«Старик, ты видишь нас?» — спрашивал я позабытого бога. — «Очень надеюсь, что ты зачтешь мне это кровопролитие».
Я снова медленно пошел вперед, выше поднимая щит. Орина же теперь даже не пыталась уходить в сторону. Она твёрдо стояла, снова положив меч на плечо. Что за ерунда? Для победы ей нужно двигаться, используя комбинации ударов. Раздергать мою оборону, стараясь поразить железного человека в уязвимые мягкие части. Вместо этого она просто лупит мечом изо всех сил, но без какого-либо замысла. А теперь вообще не пытается уходить в сторону. Стоит и готовит удар, будто бы на мне брони нет.
Я дернулся вперед, а затем сразу же назад, пропуская ее клинок мимо. Развить атаку Орина не попыталась. Глянул ее показатель морали — 194.
После очередной бессмысленной атаки я наконец понял суть происходящего. Это не поединок. Это самоубийство. И я вовсе не враг ей сейчас, а выступаю в роли затянутой на шее петли или лезвия, вскрывающего вены. Кажется, в моем прошлом мире существовал термин: полицейское самоубийство. Нападение на сотрудника правоохранительных органов, чтобы спровоцировать его на применение оружия.
Меня вдруг до глубины души пробрал гнев. Все происходящее оказалось еще более поганым, чем я изначально представлял.
Я ринулся вперед, уже не думая о защите. Очередной предсказуемый удар легко принял на плоскость щита, параллельно выпуская его из руки. Орина под моим натиском дернулась, но не отступила. Бред. Дернулась, потому что инстинкты подсказывали ей уворачиваться. Но разум в руках отчаявшейся души заставил тело повиноваться и встретить опасность.
Через мгновение все было кончено. Я приставил клинок к горлу Орины, а левой рукой держал запястье ее правой.
— Ты даже не попыталась! — обвиняюще произнес я. — Хочешь, чтобы все закончилось так легко? Так бесславно?
Орина не ответила. Она продолжала стоять на месте, хотя ее трясло изнутри от подступающих слез. Даже сквозь шлем я слышал, как девушка жадно хватает ртом сырой воздух. Порывы ветра усилились. Спокойные еще недавно волны набирали мощь. Ветер передавал им свой гнев, подхлестывая, как злой надсмотрщик послушное стадо.
— Я устала сражаться… — наконец ответила мне девушка, падая на колени.
Странная получилась сцена. Мой клинок, еще недавно угрожавший ее жизни, теперь лежал на ее плече, словно я собираюсь посвятить ее в рыцари по обычаям моего прошлого мира. Свое же оружие бывшая принцесса выронила. Теперь я просто держал ее за руку.
Воцарилась недолгая пауза.
— Говори уже, — произнес я. — Говори все, что хочешь сказать.
И печать молчания была сломана.
— Все началось, когда ты с ведьмой явился в мою комнату. Я столько раз снова переживала этот момент в мыслях. Проклинала себя за то, что была так слаба и беспомощна. Представляла, как мы с Илинтель побеждаем тебя. Глупая фантазия. Злодей убит, и все будет хорошо. У меня, у отца, у нашего народа. Ложь, в которую мне так хотелось верить. Сейчас я вижу, как все устроено. Впервые… — на глазах девушки выступили слезы, но говорила она спокойно и почти без рыданий. — Впервые все понимаю. Даже если бы победили тебя, то пришел бы Карр или Сандис. А может, кто-нибудь из ваших сенаторов просто послал бы золото Радану и его прихвостням, чтобы свергнуть отца. Или прилетело бы то чудовище. Демон, да? Рано или поздно нас бы стерли или снова поставили на колени. Я поверила пророчеству, Михаир. Была маленькой девочкой, когда услышала его. И я поверила в него всем сердцем. Придет Армия Зла, но ее можно победить. Только пророчество умолчало… — голос Орины дрогнул, и она криво улыбнулась, хотя на глазах блестели слезы. — Что Армия Зла не одна. Их много. И за одной придет другая. Всех не победить. И теперь понимаю, что лучший исход был другой, — в голосе ее сквозили печаль и боль. — Мне надо было остаться там с Илинтель. Сражаться и погибнуть. Сгореть вместе с ней. Ты бы получил за меня какой-то уровень. А я… я бы ушла, не увидев, как вся моя жизнь рухнет один раз, потом второй. Но я выжила. Выжила и лишь доставила нам обоим больше проблем.
Кажется, драки сегодня точно не будет. Я отпустил ее запястье и отошел на шаг назад.
— Выговорилась?
— Да. Наверное.
— А теперь послушай меня. Все, что ты сейчас сказала — правда. Армий Зла в мире полно. В общем-то — других практически нет. Кто для своих — герой, тот для врагов — страшный злодей. Редко бывает иначе. Но зря ли ты дожила до этого момента? Не думаю. В конце концов у тебя хватило времени осознать многое. Горькая правда для меня лучше, чем красивая, громкая и манящая ложь. Однако не стоит уж слишком уходить во мрак отчаянья. Да, союзники тебя кинули. Вышло неприятно. Ашминиты снова вернутся на улицы Канртега. Тоже хреново. Но могло быть и хуже.