— Доводите уколы до конца, триумвир, — послышались мне знакомые слова Орины в вое ветра, а ответило ей громогласное эхо, повторяющее уже за мной.
— Хочешь, чтобы все закончилось так лего? Так бесславно? Встань, дочь Севера. Ты умрешь как воин или будешь жить как стратег. Не унижай своего достоинства.
Россыпь капель крови сорвалась с камня и упала в чашу. Не так много как за убийства Яхсада или Гастоса, но больше чем за многие мои обычные сражения. Удивительно. Значит, Старик одобрил мои действия в поединке? А чему я удивляюсь? Злым божеством кровопролития он стал уже в поздней имперской пропаганде. Оба покровителя войны имеют свои темные и светлые стороны. Старик не просто бог кровопролития, а так сказать кровопролития по некоторым понятиям. Он засчитывает в плюс только относительно равные бои. Если просто выйду на улицу и начну крошить волшебным мечом разбегающихся гражданских, то фиг мне набежит за это очков крови, как я понимаю. Тогда почему мне их дали за несостоявшееся убийство? Наверное, я словил правильный настрой. Отказался от слишком легко доставшейся победы и призвал противника уважать свою честь, а не сдаваться. Интересные таки у Забытого принципы.
А дальше произошло то, чего я не ждал. Видение начало резко меняться. Из отрешенного наблюдателя я вдруг превратился в участника событий. Словно наяву ощутил холодный ветер. Я стоял у жертвенного камня, кутаясь в плащ из грубой шерсти, покалывающей кожу на руках и шее. На поясе висел меч. Судя по рукоятке — Клык Глубин.
— Ожидаемо, — раздался за спиной знакомый скрипучий голос.
Я обернулся. На фоне лесов Кербрии, попирая ногой камни древних скал, стоял собственной персоной Антавий Карр. Триумвир Империи. Он смотрел на меня сурово, но спокойно, также как и я, кутаясь в плащ из грубой шерсти.
— Что это за место? — спросил я. — Где мы?
— Преддверие хозяйского дома. А вот… — сухой палец полководца указал на жертвенный камень. — Двери, сквозь которые нам предстоит пройти.
— Разве вы не прошли уже туда? Не завершили этот путь?
— Если бы завершил, то мы бы с тобой не встретились. Кто заходит в гости к Старику — возвращается разве что в виде призрачных всадников, скачущих в самые страшные грозы над полями сражений. Ты виделся с Сагионом. Он отдал тебе клинок. Как уговорил упрямца?
— Аргументировал экономической ситуацией в Империи.
— Разумно. Столько лет прошло, а Антавию Сагиону все еще есть дело до благополучия родных земель. Такая преданность достойна высочайших похвал. После победы прикажу установить ему еще один памятник.
Снова грянул гром. Видение вокруг начало меняться. На юге сгущалась тьма, озаряемая изнутри всполохами пожаров. Я услышал гул тысяч голосов, крики, звон оружия, треск и грохот разрушающих крепостей.
— Что это?
— Грядущий шторм, — мрачно изрек Карр. — Нам, как и Сагиону, выпало жить в роковые времена. Большие возможности, но спрос тоже велик. Вскоре аренами сражений станут Сулим, Шадд и Север. Семена гнева долго зрели. Теперь ничего не успокоится, покуда мы не пожнем урожай до последнего зерна.
Сулим, Шадд и снова Север.
— Готовьтесь, стратег. Мы все несем и славу своего оружия, и его тяжесть.
Видение рассеялось. Я снова оказался в теплой кровати подальше от ледяных ветров Кербрии. Утро уже наступило.
— Все в порядке? — спросила Касс.
— Не считая глобальной войны на носу, да. А почему спрашиваешь?
— У тебя во сне мерзли руки. Шептал что-то про Сагиона и… экономику.
— Ерунда, — отмахнулся я. — Надо позавтракать.
Во время принятия пищи к нам зашла Луна и объявила:
— Она готова. Поговори с ней.
Кто «она», объяснять не требовалось. Что ж. Надеюсь, теперь бывшая принцесса приняла уже более взвешенное решение, за которое готова сражаться, а не самоубиваться.
— Хорошо. Давай только сначала поедим. Присаживайся. Извини, сырого мяса нет. Человечины тоже.
Луна ответила недовольным взглядом. То ли не понравилось, что я ее в дикари записал, то ли отсутствие человеческого мяса на столе. Ничего. Переживет.
Покончив с завтраком, я таки снова пригласил к себе Орину. Меры предосторожности не снизил, но замаскировал. Кроме нас двоих, в комнате была только Касс, а Итка дежурила через стенку. Достаточно близко, чтобы поддержать меня подавлением в случае атаки. Однако бывшая принцесса вела себя достаточно спокойно.
Вместо пострадавшей в поединке рубахи на ней было что-то красно-роскошное из гардероба Луны и более скромная темная накидка сверху.