— Может ты, читал заговор какой-нибудь, на пиру? — спросил правитель.
— Нет, отец, зачем мне этого надо было. Но ты знаешь, я сегодня с утра себя плохо чувствовал, у меня кружилась голова и вроде даже видения были, — ответил Святозар, и, оперев подушку на спинку ложа, прилег на нее.
— Почему ты мне не сказал об этом?
— Я пытался отец, заговорить с тобой, но ты не захотел меня слушать, вроде обидевшись на меня, а я так честно и не понял, что я сделал не так, — негромко заметил Святозар и посмотрел в глаза правителю.
Тот немного поморщил лоб, продолжив опрос сына, так и не ответив на его замечание:
— Может ты, много выпил медовухи?
— Да, где ж там много, Храбр, у меня тут же чашу и отнял, не успел я ее пригубить. А что ты дума-ешь, это может быть связано с хмелем?
— Твоя душа Святозар необычна, и раз ты ведун, то возможно она может выходить из тебя, чтобы показать или объяснить тебе, что- то. А хмель делает этот выход возможным. Поэтому ты больше не пей хмельного. Пока ты болен и окончательно не излечился, это может прескверно окончится, — добавил правитель.
— А, что ты думаешь о моем виденье, отец, — спросил Святозар.
— Честно сказать, сынок, я даже не знаю, что тебе ответить. Но раз Нук обернулся змеей и жалил ту девочку, то… — правитель помолчал верно, не зная, стоит ли это говорить сыну, а затем все, же досказал, — Это может значить лишь одно, он забрал в полон душу той девочки, и так как он хо-зяин ее души, то может мучить ее и жалить.
— Забрал душу? — ошарашено переспросил Святозар, и побледнел, — Да разве — это, возможно, забрать душу, да еще и мучить ее.
— Черные ведуны умеют такое творить. Они находят людей и сбивают их с истинного пути, вовле-кают в дурное и склоняют ко злу. Потом создают сговор, и люди те отдают им во владение свою душу, — тяжело вздохнув, ответил правиетель.
— Ужас, — прошептал Святозар, и отер лоб ладонью потому, как на нем выступил пот, — Чем же можно завлечь человека, чтобы он на такое согласился, отец. Значит та девочка, уже отдала ему душу. И я не мог ей помочь, не мог ее спасти.
— Наверно ты ей уже не мог помочь. Ведь ты сказал, что было тепло, трава высокая, значит скорей всего — это уже случилось, — раздумчиво сказал правитель, — Ну, да ладно, хватит об этом… Как Борщ баню натопит, сходи обмойся, да ложись отдыхать. А завтра знаешь на пир не ходи, побудь в ложе, отдохни и набирись сил.
— Отец, — разочарованно протянул Святозар, — Пожайлуста, только не запирай меня в опочивальне, лучше я с тобой на пиру побуду.
— Нет, ты еще болен, поэтому будешь слушать меня…. Завтра отлежишься, так как на послезавтра назначены состязания, и мне хочется, чтобы ты был здоров, и я их больше не откладывал…. И, еще, Святозар…, никаких лестниц, никаких орлов. Я буду приходить и проверять тебя, и право дело не обижайся на меня, если ты меня ослушаешься, — строго сказал правитель и поднялся.
— Отец, что же я буду делать здесь целый день? — с обидой в голосе спросил Святозар.
— Ну, — улыбнувшись, добавил правитель, — Наверно разговаривать с Борщем.
Правитель направился к двери, открыл ее, и вышел, но мгновение спустя вновь вернулся, по-смотрел на удрученное лицо сына и сказал:
— Мне было неприятно, сегодня сын, увидеть, как ты обнимаешь Долу, потому что все то, что перенес я, и до сих пор переносишь ты, все это произошло по ее вине, я это чувствую. И поэтому не стоило при всех показывать, что она заслуживает прощения.
— Отец, погоди…, погоди…, я совсем не хотел тебя обидеть и мой порыв…,- но правитель не стал слушать сына, закрыл дверь и ушел.
Весь следующий день Святозар, как и приказал отец провел в ложе. Проснувшись, рано утром он терялся, в догадках, что же ему здоровому человеку делать в ложе, когда вдруг в дверь постучали и с разрешения наследника, в покои вошел Стоян, Святозар так обрадовался, подскочил на месте и даже кинулся обнимать друга.
— А ты, чего тут? — удивленно спросил наследник у Стояна.
Тот немного смутился, вопросу наследника, но все же честно ответил:
— Ну, мой отец, вчера вечером вернулся с пира и попросил меня, от имени правителя, приехать и погутарить с тобой, ну, а так как мне, если честно всегда приятно с тобой поговорить, я с радо-стью и согласился. Но, ты только ложись, потому что мы все так готовились к состязаньям, что не хотим, чтобы их откладывали вновь.
Святозар посмотрел на Стояна, лег на ложе и вдруг захохотал.
— Ты, чего, Святозар? Чего? — удивленно спросил Стоян, и пригладил рукой свой высокий чуб.
— Слушай, Стоян, вот ведь ловко придумал отец, прислав тебя сюда. Теперь он верно спокоен, назначив мне такую мощную охрану. Теперь верно, куда я денусь, в какое окно выпрыгну или улечу, ты ж меня моментально скрутишь, — все еще хохоча, пояснил Святозар.