— Как же так, колдун, Нук… Говорил ты мне, обещал, что как я приду сюда со своим войском, то сразу же увижу здесь сына восурского правителя. Будет он, этот его сын, мне целовать ноги, — и бек выдвинул из- под одежи свои ноги, на которых были такие же бархатные точно обрезанные восурские коты, — Целовать ноги и кланяться и стоять на коленях… А что я вижу? Я приезжаю сегодня, привожу своих людей, а этого самого сына- то правителя и нет…
— О, многоуважаемый, бек Турус, достопочтенный, всесильный и всебогатый мальчишка, был здесь, и ждал вас, как я и обещал, чтобы целовать ваши ноги и показать нагакам, что он на вашей стороне, — зашептал Нук, и Святозару почудилось, словно зашипела в ответ беку змея. — Но, этот подлый змееныш, убежал вчера утром в стан отца, но ничего…, ничего всевеликий бек, я найду и верну его сюда… Он скоро вернется, поверьте мне.
— Экх…, экх…,экх, поверить тебе, — и Турус с принебрежением оглядел Нука, — Как же мне тебе поверить, если, все твои слова не сбываются. Год назад ты мне говорил, что средний сын правителя в твоих руках, а он убежал… Ты говорил, что наследник престола болен и нежилец…. А мне мои люди докладывали, что наследник великий колдун, да посильнее тебя. Говорили, что он ходил с дружиной в волшебную страну, что лежит в Восточном море и победил там самого царя Черномора, который правит в морском царстве. Слышал я также, что он проявил храбрость и показал великое волшебство, победив великанов и добыв волшебной воды, и это- то в шестнадцать лет, — бек прервался, поморщил свое лицо, утер струящийся со лба пот ладонью и продолжил, — И люди мои сказали, что это наследник вывел брата своего и наслал на весь стан сон, да такой, что воины мои только-то и пробудились. И еще они сказали мне, что теперь сияют в стане восурском два шатра усыпанные дорогими камнями, и подойти к ним никто не смеет, так как сразу тут же и умирает обращаясь в камень, и что воины мои которые пошли в их стан, не вернулись, так как обернулись сразу в камни, лишь одному и удалось добежать до своих и все это поведать. И ты, думаешь, колдун Нук, что после всего того, что я узнал…, я пойду войной на Восурию? Экх…, экх…, экх. Не такой я глупый… Одно дело дружина правителя, а другое дело его сын колдун, который всех усыпляет и в камень обращает, который самого Черномора за бороду раскручивал и в море глубокое кидал, — закончил Турус и погладил свою жидкую длинную бороденку.
— Да, это все выдумка, — опять зашептал Нук и его черные глаза беспокойно забегали, — Выдумка то Турус, ну как мальчишка может победить морского царя? И люди твои тебе лгут, не усыплял он твой стан, они сами проспали и не слышали, как убежал средний сын, и в стан восурский никто не ходил…, все они тебе лгут. Придумали от страха…
— Мои люди лгать мне не будут… потому, как они знают, что я бог, и могу их тут же осудить на смерть, — заметил Турус и громко икнул, да так, что изо рта у него вылетили, и разлетелись в раз-ные стороны слюни, — Завтра с утра я пошлю к правителю Восурии и его сыну посланников и по-прошу мира, а наследнику пошлю в дар трех своих гнедых жеребцов, — бек замолчал, почесал волосы, и добавил, — Нет, трех мало, надо пятерых…, да, трех гнедых и двух черных…, надеюсь он будет доволен… Нет, с таким народом во главе которого стоит такой сильный колдун я воевать не буду, так и знай Нук.
Нук утер, свое перекошенное от злобы лицо, на которое попали слюни бека и громко сказал: