— Почему ты стал таким? — неожиданно, с грустью, спросил Поттер.
— Потому что это мой выбор. И ничуть не жалею о своем выборе и не раскаиваюсь.
— Мне жаль, что так получилось, — признался мой брат, — Я хотел бы это изменить, но не могу. Я мог бы воспользоваться своей популярностью и добиться твоего освобождения. Но я не буду. Тебя будут судить и приговорят к пожизненному заключению в Азкабане, это уже решено заранее. Процесс над тобой будет показательным, освещен газетами всего мира. После этого все воспоминания о тебе будут уничтожены — тебя просто вычеркнут из истории, и ты навсегда останешься в Азкабане.
Поттер замолчал, внимательно изучая мое лицо. А я лишь улыбался — ничего нового он мне не сообщил.
— Мне жаль тебя…. брат. Но ты должен ответить за свои преступления.
Он развернулся и зашагал к выходу.
— Что ж, — сказал я ему в спину, — Значит, НАШЕ время еще не пришло.
Суд был забавным. Присутствовали все мои друзья — члены АД, Поттер с Уизли и Грейнджер, другие ученики, преподаватели, даже парочка слизеринцев. Это помимо тех, с кем я работал в дни своего величия. Ну и, конечно, полно репортеров, которые щелкали своими фотоаппаратами и писали в своих блокнотах.
А судил меня человек, который в дни моего величия передо мной стелился и был моим информатором. Кстати, работал на новую власть он так хорошо, что даже удостоился похвалы от Пия. Среди присяжных тоже были знакомые лица.
И лица всех этих людей были искаженны ненавистью и презрением. А я улыбался. Мне были действительно весело смотреть на всех этих выродков и купаться в их ненависти.
Меня усадили на стул посередине и приковали к нему. Боятся. И правильно делают — будь у меня возможность, обязательно б порвал глотки парочке уродов.
— Вы Александр Стоун? — «грозно» спросил судья.
— Да, — решил я не открывать свое истинное имя.
— Вы знаете, в чем вас обвиняют?
— Нет.
— Вас обвиняют в служении магу, известному под именем Темный Лорд, — все еще боятся его имени, — В многочисленных убийствах и пытках магов и магглов. В издевательствах над учениками школы Хогвартс. В применении Темной магии и Непростительных заклинаний. И, наконец, в убийстве своего сокамерника. Вы признаете себя виновным?
— Нет, — что я буду им работу облегчать?
— У нас имеются множество доказательств Вашей гнусной деятельности и большое количество свидетелей. Что Вы на это скажете?
— А ваши «свидетели» не говорили о тех, кто на меня работал? — невинно поинтересовался я, тихо посмеиваясь, — Например, о Вас, судья. О том, как Вы судили в этом самом зале грязнокровок и полукровок. Как Вы работали на МЕНЯ. Об этом Вам свидетели не говорили
— Молчать, подсудимый! — покраснел судья, — Я находился под твоим проклятием Империо!
— Наверное, это же проклятье купило тебе новую, дорогую, мебель в дом и сделало к нему пристройку? Или это деньги, полученные от меня и Пия?
— МОЛЧАТЬ! Или Вы будете обвинен в неуважении суду!
— В НЕУВАЖЕНИИ? А кого здесь уважать? Мразей, которые еще недавно мне лизали задницу, причем совершенно добровольно?
— ТИШИНА!
— Да кто вы такие, чтобы судить меня?! — закричал я на весь зал, под громкие щелчки фотоаппаратов, — Вы считаете, что у вас есть такое право?! Вы виновны во всем этом ничуть не меньше меня! Все вы! Почему же вас не судят, а?!
Меня схватила пара Авроров и силой заставила заткнуться.
— Александр Стоун, — гробовым голосом сказал судья, — Единогласным решением суда присяжных, вы приговариваетесь к пожизненному заключению в Азкабане. Приговор вступает в силу немедленно и обжалованию не подлежит. Заключенный, Ваше последнее слово?
— Вы думаете, что победили? — прохрипел я, — Нет, лишь отсрочили неизбежное.
Больше я ничего не сказал и меня повели на выход.
— Поттер! — закричал я, когда меня выводили, — Тебя лучше было убить меня! И пока это не поздно сделать! Подумай!
Ответа, если он и был, я уже не слышал.
До Азкабана меня доставили быстро. Сорвали всю одежду, дали полосатую робу заключенного с номеров 415 и отвели в мою клетку. Тогда я последний раза много лет видел солнце. Дементоры в Азкабане были. Куда их еще девать? К счастью, на меня они не влияли.
Камера оказалась маленькой, одноместной. С соломой вместо постели и прочной дверью с решетчатым окошком. Точно знают, что я анимаг. Больше ничего не было, даже окна. Да и находился я где-то под землей. В камере было холодно и сыро. Ну, просто люкс.
В соседних камерах сидели, в основном, сумасшедшие.