Конечно, нельзя сказать, что Элебрут был ничего не смыслящей марионеткой в руках своего советника и что, по сути, второй управлял страной. Нет, все было не так. Им всегда было интересно оспаривать мнение друг друга по тому или иному вопросу, искать преимущества и недостатки в принимаемых законах, обсуждать плюсы и минусы поступивших предложений. И всегда находилось решение, в равной степени устраивающее обоих.
В этот раз Элебрут просто не захотел ждать. И теперь мучительно расплачивался за это.
– Я же просил вас… Мы договаривались, что вы будете ждать результатов расследования! А вы берете и подписываете прошение! Вот так, даже не разобравшись! – гневный голос Витека отрезвлял не хуже пощечины.
– Я – король! – напомнил Элебрут. – Я имею право самостоятельно принимать решения. Более того, обязан это делать! То, что я вопреки устоявшимся традициям сделал тебя своим советником, не дает тебе права в таком тоне разговаривать со мной!
– Извините, ваше величество! – сквозь зубы процедил Витек. – Осмелюсь возразить. Зачем вам нужен советник, если вы не собираетесь его слушать?
– Прекрати! Я всегда прислушивался к твоему мнению. Это был единственный раз, когда я с тобой не согласился. И ты сразу же закусил удила!
– Если бы я не был уверен в своих подозрениях, я бы сейчас так не злился!
– Одних подозрений недостаточно. Нужны доказательства.
– А как же мое чутье? Раньше вы доверяли ему, как своему, – черные глаза Витека злобно сверкнули. – Теперь что-то изменилось?
– Все могут ошибаться.
– Смотря что вы считаете ошибкой! Мои предчувствия или подписанное вами прошение.
– А как ты сам думаешь?
– Так вы не раскаиваетесь?
Взгляды правителя и его советника схлестнулись. С минуту они без слов пытались объясниться друг с другом, но их зрительный поединок прервался стуком в дверь.
– Не впускайте никого!
– Войдите!
Они опять друг друга не поняли.
В тронную залу чинно вошел охранник и доложил:
– К вам гонец с докладом. Прикажете впустить?
– Пусть войдет.
Охранник удалился. Витек тоже направился было к выходу, но король остановил его протестующим возгласом.
– Разве информация, которая сейчас здесь прозвучит, предназначена для моих ушей? – резко обернувшись, с раздражением спросил черноволосый эльф.
– Пока да. Но только пока, – король тактично дал понять советнику, что дальше беседа в таком тоне продолжаться не может.
Витек скрипнул зубами от злости, но остался. Вопреки обыкновению, он не приблизился к королевскому трону и не встал за его спинкой. Он остался стоять напротив, ясно давая понять, что сегодня они по разные стороны баррикад. Все то время, пока гонец добирался до тронного зала, Витек не сводил пристального взгляда с лица короля. Он как будто заново изучал давно знакомые черты узкого загорелого лица Элебрута, его продолговатые серо-голубые глаза и золотисто-рыжие волосы, густые и блестящие. Из всех его детей только Феликс был отдаленно похож на отца, остальные пошли даже не в мать – в далеких предков. В свое время Витек слышал, что все представители династии Алого цветка были очень красивыми эльфами, и, если судить по Элебруту и его отпрыскам, – это было действительно так.
Вошедший гонец нарушил гнетущую тишину. Поклонившись своему королю, он с его разрешения приступил к докладу, который ограничил одним предложением:
– Ваш последний приказ успешно выполнен.
И гонец, словно тень, скрылся за дверью. Витек заметил, что короля известие порадовало: у него засияли глаза, а на губах появилась легкая улыбка. Стараясь, чтобы в его голосе звучало как можно меньше недовольства и раздражения, Витек обратился к Элебруту:
– Вы не желаете рассказать мне о последнем приказе? Как я догадываюсь, он также был отдан за моей спиной.
Король как-то сразу напрягся, видимо, уже успев пожалеть о том, что попросил советника остаться. Но отступать было поздно.
– Ты тогда был в отъезде, заключал новые торговые договора с Перцеей, а действовать нужно было немедленно. Я подумал, что ты не будешь против моего решения. Риск был минимален, а выгода – огромна…
– Поближе к делу, пожалуйста, – попросил Витек, чувствуя, как напряжение невольно сводит мускулы, а в сердце закрадывается нехорошее предчувствие.