Времена изменились столь неожиданно и стремительно, что оставалось только поражаться. Перемены, назревавшие все эти годы, точно сорвались с цепи. Все, буквально все менялось на глазах, не в состоянии оставаться таким, как и прежде. Армии, цеха, маги, духовенство, даже простые крестьяне. Шахрион оказался самым настоящим ураганом, безжалостно вырвавшим с корнями хлипкие деревья и раскидавшим их во все стороны.
И Ритон понял одну простую вещь: если он хочет выжить, придется приспосабливаться.
«Нилб, к счастью, так и не осознал этого», — подумал претендент на престол, глядя на разгоревшуюся по всей основной линии жаркую рукопашную схватку.
Его пехотинцы, поменялись местами лучниками и арбалетчиками, которые откатились еще дальше и сейчас занимали позиции на цепи холмов, подходящих для стрельбы по наступающим врагам.
Линия прогнулась, но держалась.
«Не пора ли выдвигать резервы»? — подумал Ритон и, после непродолжительной внутренней борьбы, решил. — «Нет, еще подождем. Укрепить центр я успею, Мирол справится».
Он не видел старого воина, но был уверен — отмеченный Отцом сейчас в самой гуще схватки, спешившись, размахивает топором, круша врагов направо и налево.
А на флангах происходило именно то, чего все и ожидали — вражеская конница, опрокинув немногочисленные отряды Ритона, стремительно продвигалась вперед, намереваясь зайти пехоте во фланги и окружить ее.
В это время с холмов ударили арбалетчики. Ну, тут братец сам виноват — нечего так подставлять бока, знал же, что стрелки отойдут.
На сей раз арбалетные болты собрали более обильную жатву, однако Нилб нашелся чем ответить на это — в сторону холмов на огромной скорости поспешили сотни всадников, лишенные тяжелого снаряжения.
Ритон даже не поверил сразу тому, что увидел в подзорную трубу, но нет, никакой ошибки — братец до предела облегчил доспехи части своих конных сотен и забрал у них копья, до поры до времени скрывая слабо бронированных воинов в центре строя.
«Умно, умно», — подумал претендент на престол.
— Быстро отправить копейщиков прикрыть стрелков, — распорядился он и ординарец тотчас же побежал к сигнальщикам.
Труба взревела, говоря об опасности, и очень скоро копейщики перегородили надвигающимся отрядам врага подходы к арбалетчикам, которые, надо отдать должное мужеству этих людей, продолжили стрелять, невзирая на приближающуюся погибель.
В этот момент небеса разорвал гром — в них сошлись волк и леопард, сотканные из молний. Магические круги наконец-то прекратили прощупывать друг друга и обрушили всю доступную мощь на противников.
Увы, но и по количеству магов Ритон немного проигрывал кузену, опережая, правда, по числу школ, имевшихся в его распоряжении. Он отказал Ордену Света в старых привилегиях, дозволив всем жрецам строить своих храмы на его территории. Это решение вызвало лютую ненависть немалого числа Сынов, которые переметнулись к родичу, позволив тому увеличить свой магический корпус, зато придало столь армии необходимую гибкость.
Впрочем, сейчас, когда все решала грубая сила, чары вряд ли могли помочь, да и Ритон, откровенно говоря, не сильно надеялся на них. Маги не проигрывают, и ладно, справимся без них.
А ситуация на поле боя стремительно развивалась.
Легкая конница, получившая в подкрепление несколько тяжелых сотен, сошлась-таки с копейщиками, и пробилась к большой группе стрелков. Резня, последовавшая за этим, оказалась быстрой и страшной. Однако прочие лучники и арбалетчики держались, продолжая осыпать изрядно замедлившиеся фланговые отряды все новыми и новыми порциями стрел и болтов. Им помогали резервные сотни копейщиков, выставляемые капитанами Ритона, так, как было обговорено заранее.
Сотни эти — состоящие сплошь из новобранцев — не имели ни единого шанса остановить бронированную армаду Нилба, но этого и не требовалось, главное, что их смерти имели смысл. Ритон безжалостно жертвовал бесполезными новобранцами сразу для нескольких целей. Во-первых, он намеревался замедлить рыцарей. Во-вторых — планировал изрядно проредить конные полки, все-таки, какой-никакой урон наносили даже слабо подготовленные новички. В-третьих, выиграть время для того, чтобы его потрепанная и рассеянная конница пришла в себя и собралась там, где следовало. И, наконец, в-четвертых, Ритон намеревался заманить подвижные силы противника как можно дальше вглубь собственных флангов. Они должны были практически окружить его армию, теряя при этом темп и людей.