- И что же ты предлагаешь? - нахмурившись, спросила Тартионна.
- Иритион с десятью тысячами вернется в Кинорию и обеспечит надежность наших новых вассалов. Ты отправишься в Цитадель - я не собираюсь больше рисковать жизнями своей жены и ребенка.
- А ты сам?
- Половина оставшихся сил останется оборонять Белый город и усмирять проивинцию, а я направлюсь на юг. Нужно выровнять границу в северной Исиринатии, после чего - помочь Китариону.
Жена выглядела недовольной.
- Я хочу остаться с тобой и помогать.
- Нет! - резко ответил Шахрион. - Сегодня же ты отправишься в Черную Цитадель.
Тартионна растерянно посмотрела на мужа - тот никогда раньше не приказывал ей, да еще столь категоричным тоном.
- Может быть, объяснишь мне, в чем дело? - спросила она.
- Не объясню. К вечеру тебя не должно быть в лагере, это приказ твоего императора и мужа и он не подлежит обсжудению.
- Слушаюсь, о Владыка, - фыркнула женщина и, резко развернувшись, покинула шатер.
- Иритион, Бирт, вам тоже пора, - обратился император к своим генералам.
- Как тебе будет угодно, владыка, - склонил голову старый ветеран, а мертвец лишь коротко кивнул.
Когда они остались с Гартианом вдвоем, император устремил взгляд на мертвого мага.
- Ты знаешь, что я собираюсь делать. Постарайся не подвести меня, иначе все наши старания пойдут насмарку.
- Можешь не волноваться. Не подведу. - Лич распрямился. - Сколько у меня времени?
- Не больше двух дней.
- Мне хватит. Постарайся остаться в живых.
Он тоже покинул шатер, оставив императора в гордом одиночестве. Шахрион тяжело вздохнул. Никто кроме лича не знает, что они затеяли, и это к лучшему. Посвящая Гартиана в свои планы, владыка рисковал, но выбора не было. С его тогдашним уровнем силы, решить поставленную задачу было невозможно.
С тогдашним...А что насчет нынешнего?
Шахрион слышал тихое хихиканье Тени за спиной.
- Ну, давай, говори, что хотела, - бросил он, не оборачиваясь.
- Как это благородно с твоей стороны, о Владыка Тьмы, великий Черный Властелин, разящий врагов. Наверное, ты в тайне мечтаешь, наконец, опробовать новоприобретенную силу не на жалком трупе в никому неведомом поле, а по-настоящему, на сильном враге, хочешь сокрушить его одним ударом. Ты, кажется, об этом мечтал в детстве.
- Те времена давно прошли. Я повзрослел и узнал, что за все приходится платить. Легкие пути обычно ведут в пропасть.
- Это говорит твой ум, а что скажет сердце?
- Ты сидишь в мой голове, - Шахрион поднялся, намереваясть выйти наружу - в шатре ему вдруг стало неимоверно жарко, - а не знаешь, что мое сердце давно подчиняется разуму.
Тень, послушно следовавшая за ним, при этих словах хихикнула.
- Никто не является хозяином своего сердца и своих желаний, Владыка. Мне казалось, что в последние дни я доходчиво объяснила тебе это.
Ее выпад Шахрион не удостоил ответом. Он подозвал к себе ближайшего телохранителя и распорядился:
- Собирайте мой шатер, до заката мы должны отправиться в путь.
***
Восьмой день третьего месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны.
Они дали ему четыре дня, за которые император с армией почти успел добраться до ленивых вод Мутноводной. Непозволительная роскошь - сам бы Властелин ни за что не предоставил врагу такую фору.
Ничто не предвещало их появления, но Шахрион, все же, почувствовал его, проснувшись посреди ночи.
Холодное дуновение, пробежавшее по лицу, легкий туман, клубящийся у входа в палатку и сосущее чувство где-то глубоко внутри живота, поведали ему о гостях. Император наскоро оделся и сел на кровати.
- Можете войти, зрящий, я ждал вас, - громко проговорил он на эльфийском.
Полог даже не шелохнулся, но через него в комнату промелькнули четыре тени. Свечи на столе вспыхнули, и в их мерцании император увидел нечеловечески красивое лицо своего гостя.
- Вы продолжаете меня удивлять, владыка, - склонил голову Ратриолла Партилаэт. - Я могу присесть?
- Как пожелаете, - пожал плечами Шахрион.
Эльф взял стул и с удобством расположился на нем, в то время как его спутники замерли на почтительном расстоянии, словно превратившись в статуи.
Шахрион с интересом оглядел их. Длинные зеленые плащи с капюшонами, надвинутыми почти до глаз, маски на лицах, оставляющие лишь небольшие прорези. Этого следовало ожидать.
- Полагаю, вы прихватили с собой пару знаменитых эльфийских следопытов. Право слово, совершенно лишне. Чародей вашего уровня может преодолеть почти любые преграды, полагаясь лишь на себя.
- Не любые. До вашего отца в свое время добраться не получилось, - улыбнулся уголками губ Ратриолла.
- Это потому что его охранял Гартиан. Как показала история, сильная некромантия способна успешно бороться даже с вашими чарами.
- Некромантия сильна сама по себе, а в руках могучего чародея она становится поистине всесокрушительным оружием.
- Какая жалость, что единственная сила, способная успешно бороться с магией Матери, лишилась половины своих учеников и почти всех книг.
- Безусловно, это было очень печально, - со вздохом согласился эльф. - Тот страшный пожар осенью...никто и представить не мог, что его величество Гашиэн пойдет на такую подлость. И где, спрашивается, он раздобыл столько змеиного огня?
- Меня тоже интересовал этот вопрос, - кивнул император. - Ведь всем известно, что лиоссцы ни с кем не делятся своим устрашающим оружием, даже если их очень сильно об этом попросить. Хотя, говорят, за некоторые услуги особого рода, халифы готовы поделиться этим бесценным веществом.
- Конечно же, при условии, что одариваемый не попытается проникнуть в секреты колдовского огня жителей востока, - закончил за него эльф.
- Именно так, зрящий, хотя поправлю вас: этот огонь не имеет отношения к магии. Но, так или иначе, я готов спорить, что страшная участь, постигшая Орден, несет не только плохое, но и хорошее, верно же?
- Как и все в этом мире, - согласился с ним эльф. - Высокие братья стали слишком спесивы и заносчивы, они начали диктовать свои условия там, где никогда раньше не осмеливались и рта открыть. Полагаю, что это страшное злодеяние позволит им трезво взглянуть на жизнь, и когда Орден восстановит свою численность, его политика будет более осмысленной.
Шахрион дружески улыбнулся эльфу, хотя сейчас ему очень хотелось от души врезать по этой самодовольной роже, прикрывающей учтивостью и вежливостью свое презрение к низшим с его точки зрения существам.
Видимо, что-то такое промелькнуло в его глазах, потому что Ратриола вздохнул и проговорил:
- Думаю, на этот раз нам все же стоит поспешить. Вы понимаете, зачем мы пришли?
- Прекрасно понимаю, зрящий. Также как догадываюсь, что охрана не придет мне на помощь. Великий туман, если не путаю?
В глазах эльфа промелькнуло уважение.
- Вы полны сюрпризов, Владыка. Едва ли один из тысячи чародеев знает, что это такое.
- Я потратил много времени и сил, чтобы разобраться в эльфийских методах...решения проблем.
- И как, помогло оно вам?
- Еще как. Вы использовали меня, а я вас.
- Вот как вы себе это представляете? - изогнул брови зрящий. - И каким же образом вы, позволю себе поинтересоваться, использовали мой народ и меня?
Шахрион улыбнулся и небрежно откинулся на кровати.
- Все было достаточно просто. Я предположил, что Последняя война нанесла вам ущерб не меньший, чем Империи.
- Неужели? - усмехнулся эльф.
- Да. Когда легионеры проломили ваш строй и устроили резню, какая часть армии полегла на поле? Половина? Две трети? - Улыбка быстро сошла с лица Ратриолы и оно вновь превратилось в непроницаемую маску. Шахрион мысленно похвалил себя - в очередной раз у него получилось пробить броню надменного эльфа. - Ваша главная проблема - нежелание рожать и растить детей. Сколько вас сейчас осталось, о звездорожденный? Десять тысяч, а может быть двадцать?