— Ну что же, думаю, мы не станем скреплять наш договор подписями, не так ли?
— Не станем, владыка, зачем они нам нужны? Чего стоит бумага, когда есть слово?
— Истину говоришь, верховный, ничего не стоит. Скажи, как я смогу получать от тебя послания и смогу ли связаться с тобой, когда это будет мне необходимо?
— Послания, о великий, тебе будут приносить мои ничтожные слуги и поверь, они сумеют доставить их, даже если Черная Цитадель окажется в осаде. Лицезреть же твой лик, о мудрейший, старый Инуче сможет в любое удобное для тебя время. — Гоблин засунул руку в складки своей бесформенной мантии и извлек на свет большой фиолетовый шар. — Ведь у великого сохранился тириомаль?
Глава 5
Эта война с каждым часом нравилась Бирту все меньше и меньше. От нее несло изменой, заговорами и поражением. Каким-то звериным чутьем генерал ощущал надвигающуюся неотвратимую беду, причем он никак не мог понять, чего же именно стоит бояться. Словно оползень, катастрофа приближалась к войскам, не догадывающимся о том, что их ждет, и ничего нельзя было поделать, даже излить душу было не кому — кто бы ему поверил?
А в то, что с тонущей под непрерывными ударами дождя страной не все ладно, гвардеец уже не сомневался — за долгие годы службы Бирт приучился доверять своей интуиции и обращать внимание на любые странности. А их хватало.
Передовые отряды, ручейками растекшиеся по дорогам Империи для выполнения приказа верховного сына, доносили одно и то же: немногочисленные деревни пусты, города покинуты и ни единой живой души не встретилось на дорогах. Как будто непрошенных гостей ждали, скормили им небольшой городок вместе с жителями, а теперь приглашали поскорее пройти к капкану и сунуть в него любопытный нос. Дальше — больше: схватка на болоте и бронебойные болты — оружие, которое генерал запомнил на всю жизнь — во время подавления бунта на вечно бурлящем юге Исиринатии ему в ногу прилетел один такой подарочек.
И если тот же благороднейший Китит Саргилэн, сюзерен почти половины армии, не придавал этому значения, считая, что прислужники сил зла попросту успели сбежать, а дорогу перегородил случайный отряд, то Бирт не был настроен столь благодушно.
Его настораживало решительно все — и длинная колонна, которая в случае внезапной атаки становилась великолепной мишенью для врагов, и бесконечные леса, сменяющиеся болотами, среди которых изредка проскакивали пяточки обработанной земли, и надоедливый священник, и грызущиеся друг с другом маги, и дворяне, и, конечно же, зарядившие дожди.
Генерал огляделся по сторонам и плотнее закутался в плащ, с которого стекала вода. Определенно, нападать перед сбором урожая было выгодно с точки зрения фуражировки, но очень уж мокро. Одна радость от такой погоды — врагам будет тяжело поджечь осадные башни. Конечно, если их колдуны не решат вопрос. Унылые пейзажи тоже не грели душу — по обе стороны от дороги возвышались исполинские мохнолапые ели, сменяющиеся могучими кедрами и соснами. Изредка попадались вкрапления берез и кленов, которые быстро тонули в хвойном море Империи. Вдалеке послышался гул горнов — передовые отряды армии становились на привал. Бирт напряг память — да, они уже должны достичь города под названием Олатен, в окрестностях которого, если верить картам орденских крыс, было достаточно места, чтобы дать отдых всем солдатам, не сошедшим с имперского тракта.
— Вот ты где, — нашел его Цард. — Хватит любоваться елками, пошли в тепло.
— Уже обустроились?
— Успели умыкнуть особняк наместника у поросенка и его хряков.
— С этого и надо было начинать, — оживился генерал. — Раз доблестный Китит остался без роскошного жилья, я просто обязан поселиться в нем на время своего пребывания в городе.
Он легонько кольнул коня шпорами, заставив того перейти на рысь. Старый друг следовал рядом, указывая дорогу.
— Бирт, скажи, ты не заметил ничего подозрительного? — осведомился гвардеец.
— Что ты имеешь в виду?
— Не нравится мне тут…муторно как-то. Ты же знаешь, я толстокожий, даже когда орков дорезали, ничего не чувствовал, а сейчас места не нахожу. Первый раз такое.
А вот теперь Бирту действительно стало не по себе. Его друг почти никогда не рассказывал о последней войне с остатками орочьих племен, но, если заводил речь об этом — ползи на кладбище.
— Это ты, наверное, с утра горохового супа наелся, — отшутился генерал, стараясь не смотреть другу в глаза, чтобы тот не увидел в них волнение. Он, командующий армией, не имеет права на страх.
— Может и так, — уголки губ Царда поползли вверх. — Но все равно нужно быть осторожнее.
— Я уж постараюсь.
— Вот и славно, а мы, кстати, приехали.
Назвать захваченное гвардейцами здание резиденцией было все равно, что величать бродячую кошку снежным барсом. Генерал даже посочувствовал неведомому наместнику. Двухэтажный каменный барак с окнами-бойницами — не самое приятное место для жизни. Зато, из него можно неплохо обороняться, впрочем, без городских стен много ли навоюешь?
— Отвратительное сооружение.
— Это да, но теплое и сухое. Пошли уже.
— Хорошо. Да, и распорядись пригласить всех благороднейших в общий зал… Тут ведь он есть?
— Найдется, — успокоил его друг. — И все распоряжения я уже отдал. Придут к обеду.
— Вот и замечательно. А что будем есть?
— Свинина, целая гора. Мои ребятки спасли нескольких бесхозных поросей от голодной смерти.
— Предложив вместо нее смерть от клинка?
— Куда благороднее, согласись?
— Да, и я был бы не против, если бы также кончили и свиньи в моей армии.
— Всему свое время, — усмехнулся Цард, открывая дверь. — Учитывая феноменальную стратегическую одаренность и блестящий ум благороднейшего Китита, готов поставить свою броню на то, что своей смертью он не умрет. Прошу, мой генерал, только после тебя.
Старый друг не соврал — жареного мяса, действительно, было много. К нему подавали темное пиво — свое, брать вино из погребов без проверки генерал настрого запретил, да и гвардейцы не были дураками. Бирт набрал полную тарелку и принялся уплетать. Присутствие несколькие титулованных особ и собственные волнения портили аппетит, но тут уж ничего не попишешь — на войне следует набивать брюхо, когда получается.
В нагрузку к благородным, на обед решили зайти и благословенный высокий сын Этит вместе с могучим Гирном — командиром магов, присланных Академией, назначенным на эту должность, как подозревал Бирт, за благородное происхождение.
Обед получился мрачным. Офицеры косились на магов, чароплеты упражнялись в испепеляющих взглядах друг на друге, и все вместе поглядывали на командующего, тщась понять, о чем же именно тот хочет поговорить.
Наконец, с едой было покончено, и Бирт взял слово.
— Для начала хочу узнать у собравшихся, не было ли на марше каких-либо чрезвычайных происшествий?
— Что ты имеете в виду, генерал? — спросил благороднейший Китит.
— Любые странные события, — терпеливым тоном повторил генерал.
— Ничего, чтобы могло быть достойным внимания столь прославленного воителя, как ты, генерал, — елейным тоном отозвался тот.
Саргилэн, до конца оставался верен себе, стараясь вступать в пикировки с ненавистным ему командиром по любому поводу. Если бы не личный приказ его величества и почти семь тысячи человек, снаряженных отцом, этот недоносок чистил бы выгребные ямы, а не командовал! Впрочем, после короткого боя у болота, генерал плюнул на приказ и убрал поросят из авангарда, заменив их людьми его высочества Ритона Ириулэна. Племянник венценосца, конечно, был таким же куском дерьма, что и смещенный вепрь, но хотя бы имел некоторое представление о военном деле и знал, с какой стороны следует держаться за меч. И, конечно же, нельзя было сбрасывать со счетов великого героя — благородного Мирола, отмеченного Отцом, вот уже который год заменявшего строптивому принцу няньку. На здравомыслие и опыт бывшего капитана Серебряной гвардии уж точно можно было положиться.