— Я помню, нужно получить и изучить отчеты шпионов, шпионящих за шпионами, шпионящими за другими шпионами, — язвительно отозвался Гартиан. — Терпеть не могу это лицемерие. То ли дело в годы моей молодости…
— Это когда мы проиграли Последнюю войну потому что не владели необходимой информацией и растрачивали войска в бессмысленных сражениях? — подлила масла в огонь советница.
Лич злобно клацнул челюстями.
Следи за своим языком девочка! Вы с этим мальчишкой, — костлявый палец указал на императора, — и так натворили дел за минувшие годы! Попрали столько древних традиций!
— А может, эти традиции не стоили внимания?
— Не тебе, соплячка, сомневаться в величии Матери и мудрости предков!
— Успокойтесь оба, — Шахрион пресек ссору в зародыше. Тартионна ходила по лезвию бритвы — лич не отличался добрым нравом и однажды мог разозлиться всерьез, что закончилось бы для женщины нехорошо.
Это немного остудило пыл спорщиков, но, все же, не до конца.
— Исиринатийцам следовало сжечь его труп, — прошептала Тартионна.
Эти слова не укрылись от лича, изрядно повеселив того. Гартиан задрал череп кверху и зашелся жутким клацающим смехом.
— Я согласен с тобой, советница. Им следовало сжечь мой труп. Им вообще следовало сжигать мертвых — своих и чужих, а эти презренные черви потеряли страх, они забыли, отчего стихия смерти считалась самой опасной из шести, но ничего, ничего, я им напомню…Мы с владыкой напомним…
Его голос, звучащий в головах людей, наполнился злобой и желчью. Даже Шахриону стало не по себе от соседства с древним умертвием, зацикленном на своей ненависти к убившим его людям.
— Как тебе пленные? — поспешил уйти с опасной темы император.
— Превосходный, просто замечательный материал. Даже те, кто попал в мои руки ранеными, умудряются прожить достаточно долго! А как они мучаются, любо-дорого посмотреть. Одного пленника хватает на поднятие рыцаря смерти, а это очень и очень хороший результат. Можно сэкономить немало рабов.
Шахрион выступил вперед и подошел к магическому кругу, с любопытством разглядывая труп и плачущую жертву. Исиринатиец просил и умолял, но императору не было до его воплей никакого дела.
— Гартиан, скажи, а почему ты делаешь рыцарей смерти из дворян? Это обязательное условие? — поинтересовалась советница.
— Конечно же нет, — фыркнул лич, — и если бы ты уделяла достойное внимание Искусству, когда я пытался вбить в твою пустую голову хотя бы немного знаний, то не задавала бы столь глупые вопросы. Рыцарь смерти сохраняет память и навыки, которыми обладал при жизни, а благородные гораздо лучше подготовлены, чем простолюдины. Если же учесть, насколько тяжел и сложен ритуал воскрешения, то нетрудно понять, что для него стоит выбирать наилучший материал, который получится достать.
— Ты сказал, что у них остается память… — С недоверием в голосе произнесла Тартионна. — Безопасно ли это?
— Вполне, советница. Любой мертвец есть тело без души. Ни одному магу не под силу подчинить сию бессмертную сущность своим желаниям. Мертвец же всегда послушен воле Матери и одаренных, выбравших себе жизнь в служении ей. Рыцари смерти — наше надежное и верное оружие.
— А что насчет личей? Мы сможем использовать мертвых магов?
— Нет, — недовольно отозвался некромант. — Личи — иной случай. Сложно стать им самому, что уж говорить про попытки создать армию оживших магов.
— Сложно, но возможно?
— Да, возможно, однако это потребует больших жертв и таит в себе риск. В отличие от рыцарей, личи сохраняют свободу воли и способны даже в посмертии причинить немало вреда врагам, как я, например, — скелет вновь захохотал, и, видимо, посчитав разговор оконченным, обратил свой взор на императора. — Владыка, ты так и не сказал, чем я обязан чести лицезреть тебя воочию.
— Я решил лично вернуть тебе некромантов, а заодно и посмотреть на результаты работы. Много ли мертвецов уже готово?
— Пойдем, покажу, — скелет перевел взгляд на пленника. — А ты никуда не уходи, мы с тобой поиграем позже.
Он повел своих спутников извилистыми туннелями, освещенными редкими факелами.
— Смотрите под ноги, пол тут не обработан, — предупредил мертвый маг.
Шахрион последний раз был в этих подземельях еще перед войной, инспектировал тайное хранилище, оттого он хорошо знал, куда нужно иди и не нуждался в поучениях Гартиана, но вслух император ничего не говорил.
Постепенно воздух становился холоднее и холоднее, настолько, что изо рта императора и советницы при дыхании вырывались облачка пара. Наконец, лич привел своих спутников к каменной лестнице, которая уходила вниз, во мглу. Именно оттуда наверх поднимался лютый холод.
Лич протянул руку и снял со стены факел, который тотчас же запылал. Они спускались достаточно долго. Наконец, достигнув дна, Гартиан довольно проговорил:
— Вот они, мои детки.
Вспыхнул свет десятков факелов, разгоняя мрак, и взору императора предстала огромная пещера, почти на четверть забитая ровными рядами фигур в длинных — до колен — кольчугах. Головы воинов закрывали шлемы с личинами и бармицами, на поясах у каждого висел боевой молот или топор.
Отдельно располагались несколько сотен солдат в черных пластинчатых доспехах поверх хауберков, с головами в закрытых рыцарских шлемах. Эти были вооружены длинными мечами.
— Сколько их уже?
— Почти двадцать тысяч. К новой луне будет на пять больше, а весной ты получишь пятьдесят-шестьдесят тысяч своих Замерших. Плохо, что мы до самой войны не могли работать в полную силу, а все эти проверяющие Ордена!
— Ты же знаешь, как высокие сыны чувствуют некромантию, я не хотел рисковать. Скажи спасибо, что хоть удалось не пустить храмы Отца на земли Империи.
— Их не пустило то, что твой отец сумел на переговорах стравить сынов со служителями Сына и Брата, а те уперлись.
— Да, тогда у них оставались силы, — улыбнулся император, — и никак не могли договориться, как же делить паству Империи. Пришлось оставить Мать.
— Одна из их многочисленных ошибок, — заметила Тартионна.
— Советница, когда разобьешь своих врагов, отберешь все их лучшие земли, заставишь каждый год проходить унизительные проверки, а также исполнять любой твой каприз, тогда мы и поговорим об ошибках.
— Я учту это, когда император станет принимать капитуляцию Лиги, верховный.
— Если забудешь — я напомню, у меня очень хорошая память.
— Я знаю и меня всегда это поражало — как может скелет, чьи мозги двадцать лет как сгнили, мыслить. Быть может, личи для размышлений используют не голову?
— О нет, девочка. Личи пользуются точно тем же, чем и советницы.
— Приятно это слышать.
Император со вздохом оставил их препираться, а сам подошел к ближайшему зомби.
— Брони и шлемов хватит на всех?
— Да, — лич в одностороннем порядке прекратил ругань. Было видно, что ему нравится хвалить результаты своих трудов. — Хорошие доспехи, я не думал, что мы сумеем достать нужное количество.
Это было правдой — императору требовались десятки тысяч кольчуг, бригантин, шлемов, наручей и поножей, быстро получить которые не было никакой возможности. Но, к счастью, получилось выиграть достаточно времени — за прошедшие годы он сумел собрать обмундирование, которого хватит на стотысячную армию. А возможную недостачу Шахрион планировал покрывать уже за счет врагов.
— Я продолжаю утверждать, что ты выбросил эти деньги на ветер и впустую заставил меня усложнять ритуал подъема. Обычные зомби хорошо дерутся и замечательно убивают безо всякого оружия.
— Не хочу повторять ошибки предшественников.