Морозный ночной воздух покалывал щеки и щипал нос, норовил добраться до теплого человеческого тела. К счастью у Китариона и его гвардейцев под легкими поддоспешными кольчугами, которые те надели вместо тяжелых лат, имелись плотные дублеты с шерстяными подкладками, иначе они все заледенели бы — на горных перевалах уже стояли морозы.
Капитан в очередной раз пересчитывал исиринатийцев, вставших лагерем у развалин древней разрушенной крепости, от которой время оставило лишь россыпь камней, разбросанных по плато. Некогда она сторожила столицу, однако, во времена расцвета Империя оттяпала изрядный кусок за горами и необходимость в этом укреплении постепенно отпала.
Исиринатийцев было меньше, чем он ожидал увидеть, а значит, лиоссцы справились со своей задачей превосходно. Но и те, кто остался, являли собой грозную силу в умелых руках, а то, что надменный принц — опытный противник, кольценосец не сомневался ни на мгновение. Сегодня гвардии и легиону придется тяжелее, чем за все прошедшие дни войны. К счастью, их задача предельна проста — стрелять. Несмотря ни на что поддерживать темп стрельбы и не соваться в ближний бой. Всю прочую работу выполнят другие.
Он вздохнул и принялся в очередной раз считать и разглядывать врагов. Измученные люди дремали, прижавшись друг к другу вокруг немногочисленных костерков. Даже если ничего не делать, многие из них ночью уже не проснутся — они и так умирали десятками во время перехода по горам, но капитан надеялся, что сегодня весь вражеский отряд погрузится в вечный сон, а павшие коты станут очередным кирпичиком в славном деле возрождения Империи.
Сам капитан и его лучшие гвардейцы разместились вокруг, плато. Горы Ужаса были чудовищно стары и невероятно богаты. Несколько тысяч лет службы на благо Империи не истощили всех их запасов, зато сделали похожими на сыр: секретные тоннели, старые тропинки, заброшенные шахты… Все это добро буквально пронизывало массив с запада на восток и с юга на север. Мало кто мог разобраться в многообразии горного и подгорного лабиринта, однако же, кое-какие сведения сохранились.
Например, развалившаяся крепость в свое время не только перегораживал подступы к столице, но и являлась крупнейшей кузницей Империи. Железо в нее шло из шахт, расположенных неподалеку, в которых трудились многие тысячи невольников. Время не пощадило ни сами шахты, ни подходы к ним, однако же незадолго до войны император распорядился скрытно привести тоннели и тайные проходы в порядок на всем протяжении горного участка императорского тракта. Именно поэтому сейчас гвардейцы смогли рассредоточиться на незаметной снизу тропке, укрывшись за многочисленными камнями, и ожидали сигнала.
Принц Ритон Ириулэн не пренебрег мерами безопасности и Китарион отдавал должное своему противнику — тот выставил усиленный караул и разместил вокруг лагеря обозные телеги. Это было правильным и продуманным решением, если бы целью первой атаки должна была стать армия.
К несчастью для кошачьего принца, сперва следовало разобраться с высоким сыном и магами сопровождения, для чего у него было всего две попытки. Вернее, не у него, а у некромантов.
Воин снял перчатки, кожаные перчатки, укрепленные с внешней стороны металлическими полосками и поднес ладони ко рту, после чего подул на них, согревая окоченевшие пальцы.
— Лисирион, легионеры уже вышли на позиции? — спросил он у своего помощника.
— Да. Ждем только труповодов.
— Хорошо, тогда я схожу к Кштиритиону, следи за леопардами, — приказал его Китарион, надев перчатки, и сев. Арбалет он положил перед собой. Рядом с оружием аккуратно разместились три десятка болтов. От их скального карниза до центра плато было где-то около пяти сотен шагов, вполне приемлемая дистанция для самострела. Когда колдуны сделают свой ход, все закончится очень быстро.
Труповод сидел в тоннеле, закутавшись в три теплых одеяла, и тихонько дрожа всем телом. Рядом с ним пытались согреться еще шесть человек — подкрепление, присланное скелетом специально в честь сегодняшнего торжества.
— Холодно? — осведомился капитан.
— Не жарко, — кивнул некромант. — И это последний месяц тепла! Страшно представить, что тут творится зимой.
— Да, наверное, также, как и в вашем логове.
— Нет, у нас все жилые помещения отапливаются горным углем — дварфы додумались.
— Эти ребята могут головой думать, когда хотят, — согласился капитан. — Скоро начинаем?
Некромант кивнул в сторону одного из своих товарищей, который с отсутствующим видом склонился над кристаллом, зажатым в руке.
— Сейчас Фертишион вернется и приступим, можешь готовить своих людей. Только не вздумайте высовываться раньше времени, мы можем ошибиться всего один раз.
— Я знаю, — Китарион выбрался наружу, подставив лицо ледяному ветру, завывающему меж скал.
Он вернулся на наблюдательный пункт и передал сообщение магов — ждать оставалось считанные минуты.
Верховный некромант приготовил для них две специальные бомбы, до краев заполненные ядовитой начинкой, способной в одно мгновение убить все живое на расстоянии в десть шагов от эпицентра взрыва. Чрезвычайно сложное колдовство — капитан слышал, что по затратам времени и сил оно сопоставимо с подъемом сотни живых мертвецов. Император один раз обмолвился, что за все годы удалось изготовить лишь несколько таких бомб, и Властелин безо всякой жалости пожертвовал частью своего запаса для уничтожения армии принца.
Время, как и всегда в таких случаях, тянулось неимоверно долго, словно издеваясь над кольценосцем.
Китарион сглотнул и стянул с пояса фляжку с водой. Ледяная жидкость обожгла горло холодом, и капитан закашлялся.
— Проклятье, ну когда же? — прошипел он, вытирая рот.
— Скоро, извечный, — прошептал Лисирион. — Я уверен.
Над ними громко хлопнули могучие крылья и над карнизом пролетели две птицы. Огромные мертвые орлы, зажавшие в лапах продолговатые предметы, один за другим пикировали в центр лагеря, ведомые чутьем некроманта.
В последнее мгновение высокий сын должен, просто обязан почувствовать магию смерти и пробудиться, но сделать он ничего не успеет, в этом Китарион не сомневался.
И он не ошибся.
В центре лагеря раздался взрыв, разбрызгавший во все стороны капли зеленого тумана. С небольшим запозданием взорвалась вторая бомба — маги должны были быть уничтожены наверняка.
Все это капитан отметил краем глаза, хватая арбалет. Внизу слышались вопли и лязг оружия — воины врага стремительно просыпались, готовясь отражать атаку.
Капитан немного приподнял свой арбалет и, прицелившись, нажал на спусковой рычаг. Ливень стрел устремился со склонов, разя всех, кому не повезло оказаться внизу. Одновременно с этим, возле обоих выходов из долины появились многочисленные крупные отряды, перекрывающие пути к отступлению.
Плато в один миг превратилось в смертельную ловушку.
Руки Китариона делали свое дело независимо от сознания, он стрелял и натягивал тетиву и снова стрелял, а его глаза, меж тем, отмечали каждое событие страшной ночной схватки. Он знал, что император сейчас наблюдает, вселившись в одну из птиц, которые в избытке оседлали каменные уступы вокруг плато. Он подарит владыке первую настоящую победу в этой войне, чего бы это ни стоило!
«Первое оцепенение прошло», — отметил Китарион, кладя новую стрелу на арбалетное ложе. — «Сейчас поймут, что удержаться не выйдет и пойдут на прорыв».
Желание запаниковать было велико, но Ритон не поддался ему. Враги били со всех сторон, казалось бы, мертвые скалы, извергали из себя болты дварфовской работы, пробивающие даже хауберки двойного плетения с надетыми поверх них бригантинами. С двух сторон в плато втягивались ровные шеренги воинов в черном, ощетинившихся неимоверно длинными копьями. Это уже было что-то новенькое, легионеры не пользовались такой тактикой.
Принц уже не удивлялся ничему и не задавал вопрос, откуда у Шахриона столько лишних и хорошо обученных людей. Сейчас было не до того.
Его войско гибло, и сделать можно было ровным счетом одно — уходить из ловушки, бросая тех, кто не в состоянии бежать.